Советский воинский долг и религия

Православное духовенство, например, в понятие «патриотизм» вкладывает преданность человека богу и любовь к нему, к своей религии и церкви, и лишь после них — любовь к «христианской цивилизации». Под этим разумеется общественное состояние, дающее возможность «морального блага», развития «христианских добродетелей». Церковники не прочь порассуждать о патриотизме как «психическом феномене», т. е. якобы вечном и естественном, заложенном богом в самой природе человека чувстве любви к родной земле как причине своего бытия и существования. Церковники замалчивают исторический характер патриотизма, изменение его классового содержания в различные исторические эпохи.

Социалистический патриотизм — патриотизм высшего типа. В его содержании нет места религиозной мистике, любви к несуществующему богу, его культу и культовым учреждениям. Он воспитывает деятельную любовь к своей Родине. Это любовь не только к месту рождения, «дыму родного очага», родному языку, национальным традициям, но прежде всего любовь к утвердившемуся в стране подлинно народному социалистическому общественному строю, созданному творчеством народных масс под руководством Коммунистической партии.

Социалистический патриотизм органически связан с пролетарским интернационализмом. Борцу за коммунизм, к какой бы нации он ни принадлежал, дороги не только судьбы своей Родины, но и судьбы трудящихся других стран. Любя свою Родину, советский патриот поддерживает борьбу трудящихся других стран и наций за социальный прогресс.

Содержание социалистического патриотизма и интернационализма как важнейшего принципа коммунистической нравственности предельно четко определено в моральном кодексе строителя коммунизма. Это — любовь к социалистической родине, к странам социализма; дружба и братство всех народов СССР; нетерпимость к национальной и расовой неприязни; братская солидарность с трудящимися всех стран, со всеми народами.

Что значит быть советским патриотом? Это не только беззаветно трудиться во имя торжества коммунизма и мужественно защищать Родину от империалистических агрессоров с оружием в руках, но и быть интернационалистом, содействовать миру и процветанию всех народов, их борьбе за демократию и социализм, независимо от их расовой, национальной и религиозной принадлежности. Советский патриот считает своим долгом оборонять не только свою страну. Советские воины, выполняющие патриотический долг с оружием в руках, считают своей интернациональной обязанностью крепить боевое содружество с воинами армий социалистических стран и вместе с ними обеспечить надежную защиту всего социалистического лагеря и мира во всем мире.

Мы одобрительно относимся к честным побуждениям некоторых религиозных деятелей, выступающих иногда с патриотическими призывами к верующим выполнить патриотический долг перед Отечеством. Но мы не вправе не видеть за отдельными призывами священнослужителей (кстати, в них нет ничего религиозного) антипатриотической сущности религиозной идеологии, которую они постоянно проповедуют. Мы не можем уступать им по идеологическим вопросам. И ныне христианская идеология притупляет патриотические чувства, мешает выполнению патриотического долга верующими.

Во-первых, учение о христианском самоотвержении требует от верующего во имя «любви к ближнему и врагам» поступиться любыми благами по первому требованию со стороны других из одного только побуждения прекратить возникший спор. Из-за нежелания борьбы с врагом, стремления к смирению во имя личного спасения у отдельных верующих развивается безразличное отношение к общественным интересам, к нуждам социалистического Отечества.

Во-вторых, по своему нравственному развитию глубоко верующий иногда всецело занят небесными интересами, ему некогда подумать об Отечестве. И не потому, что он считает заботу о земном злом, а любовь к Родине — моральным преступлением. Его помыслы поглощены небесными заботами. Верующему подготовка к «загробной жизни» кажется иногда более важным делом, чем борьба за блага на земле. «Царство божие» довлеет над земным. Верующий стремится путем, «нравственного самосовершенствования» уйти от общества и забот о нем, стать «гражданином» лучшего, «небесного мира». У христианина, воспитанного в духе евангельской морали, огонек любви к земной родине угнетается навязчивой религиозной идеей о «горнем отечестве» и поэтому порой едва тлеет.

Это вынуждены признать и сами религиозные деятели. «Есть верующие, — пишет один из баптистских проповедников, — которые думают, что патриотизм и христианство несовместимы, что хороший христианин не может быть горячим патриотом»[69].