Советы юным леди по безупречной репутации

Нуждайся она в дополнительных объяснениях, согласилась бы принять Мелвилла. Она этого не сделала. Ибо что из сказанного им изменило бы свершившийся факт? И могла ли Каролина добавить слова, способные поднять настроение Элизы? Нет. Обнаружив, что она не в состоянии смотреть на гостью ни секундой дольше, Элиза поднялась. Да, Каролина ни в чем не виновата, но ее присутствие слишком напоминало о Мелвилле, и это было невыносимо.

– Боюсь, я не смогу задержаться, леди Каролина… не возражаете, если я оставлю вас с Маргарет?

– Разумеется, – ответила Каролина. – Но… погодите.

Она достала из ридикюля письмо и протянула его Элизе. Та не взяла.

– Что это? – настороженно спросила она.

– Ответ из Королевской академии, – сообщила гостья. – Ваша картина принята на Летнюю выставку. Поздравляю.

Элиза воззрилась на письмо. Как странно! Неделю назад эта весть привела бы ее в восторг. Она испытала бы невероятное наслаждение. Мелвилл тоже насладился бы результатом, заявил бы: он все это время знал, что у нее получится, и вот доказательство. Наверное, и это было бы обманом? Простиралось ли его вероломство так далеко, что он даже порадовался бы успеху вместе с Элизой?

Она отвела взгляд от письма в руке Каролины. Двадцать лет она мечтала о подобном признании ее таланта, но теперь… Теперь и это известие присоединилось к череде событий, из которых улетучилась вся радость. Не добавив больше ни слова, Элиза заставила себя переставлять ноги, вышла за дверь и решительно ее захлопнула. Но внезапно у нее потемнело в глазах – она слишком долго пролежала в постели, а сейчас встала слишком поспешно. Она оперлась о стенку и постояла немного, дыша глубоко и размеренно.

– Вы знали? – донесся из-за двери голос Маргарет.

– Конечно не знала! – ответила Каролина. – Я ни в коем случае не согласилась бы на такое. Видимо, именно поэтому Мелвилл и держал все в тайне. Если бы она только позволила ему объяснить…

– А что тут объяснять? – откликнулась Маргарет. – Нам все известно. У Мелвилла была любовная связь с леди Паулет, ее муж это обнаружил, Мелвилл попал в отчаянное положение, остался без средств, ему понадобился новый покровитель. Причины понять можно, но они не оправдывают его поступки.

Ее возмущенный голос звучал слегка приглушенно, но был достаточно хорошо слышен с того места, где стояла, прислонившись к стене, Элиза. Она отстранилась, собираясь уйти, как вдруг…

– Любовная связь с леди Паулет была не у Мелвилла, – тихо сказала Каролина. – У меня.

Ох. Ох!

– Тогда почему все считают, что… – начала Маргарет.

– Мы ведь не могли рассказать правду. Как вы себе это представляете? – резко возразила Каролина, словно вопрос собеседницы показался ей чрезвычайно глупым. – Мы думали, будет лучше, если Паулет решит, что любовником его жены был Мелвилл, но не предвидели, в какое бешенство он впадет. Чтобы выдержать в противостоянии с ним, любому издателю понадобятся огромные вложения. Отсюда договоренность с Селуинами…

– Вы по-прежнему ее любите? – перебила ее Маргарет. – Леди Паулет?

Это Элизе слушать не полагалось. Она тихо отступила от двери и уже приготовилась взойти по ступенькам лестницы, когда на площадке выше появилась служанка Полли и начала спускаться, направляясь в гостиную.

– Полли, – прошептала Элиза, – что вы здесь делаете?

– Перкинс велел мне разжечь огонь в камине, миледи, – ответила служанка, несколько озадаченная тем, что хозяйка так странно замешкалась внизу лестницы.

– Было время… – долетели из-за двери слова Каролины.

Хотя она еще немного снизила голос, ее вполне можно было расслышать.

– Это не понадобится, – прошипела Элиза. – Не сейчас.

Полли послушно развернулась. Ощутив внезапный прилив бодрости, Элиза в смятении смерила взглядом лестницы, ведущие вверх и вниз. Какова вероятность, что кого-то из слуг отправят в гостиную: принести угощение или выполнить еще какие-то поручения? Голоса леди Каролины и Маргарет звучали довольно тихо, услышать их можно было, только задержавшись снаружи у двери. Элиза доверяла слугам, считала, что они не опустятся до подслушивания, но допустимо ли рисковать в такой ситуации?

Нет. Элиза встала под дверью, как страж.

– Было время, – повторила леди Каролина (Элиза старалась не слушать, но…), – когда я думала, что моя любовь к ней продлится вечно. Но это было до того, как я встретила вас.

Элиза услышала тихий всхлип Маргарет, и ее сердце сжалось в горькой нежности.

– Вы тоже? – прошептала Маргарет дрожащим голосом.

– Естественно, я тоже, – нетерпеливо бросила Каролина, и этот отклик настолько полно выражал ее сущность, что Элиза невольно улыбнулась. – Я ждала все это время…

Однако Элизе так и не довелось узнать, чего ждала Каролина, – по причине, доподлинно ей неизвестной, но вполне угадываемой, речь Каролины внезапно оборвалась на середине фразы. Лакей Стейвс пересек площадку в самом низу лестницы, но перенаправил стопы в сторону кухни прежде, чем Элиза успела прогнать его жестом.

Молчание в гостиной длилось секунду, две, три, а потом Каролина тихо произнесла:

– На следующей неделе я уезжаю в Париж.

– В Париж? – переспросила Маргарет.