Совок-10

— Вам, Корнеев, надо будет задержаться здесь на какое-то время и дать показания следователю прокуратуры! — выдал он мне свои руководящие рекомендации, — Вы сами понимаете, произошло серьёзное ЧП! Полковник Дубянский так же настаивает на общении с вами. Но вы не волнуйтесь, потом вас обязательно отпустят!

Уверенности этого человека в том, что после беседы со следаком и с начальником горУВД я окажусь на свободе, я разделял без должного оптимизма. В любом случае, встречаться и беседовать с полковником Дубянским мне совершенно не хотелось. Мне он ничего того, что меня по-настоящему интересует, не скажет. Да и самому мне откровенничать с ним тем паче не хотелось.

— Как-то не нормально мы с вами общаемся. Вы уж будьте добры, представьтесь, пожалуйста! — решил я всё таки выяснить, кто же банкует в данный момент в этом изоляторе временного содержания. Клиентом которого, что ни говори, но по факту, я пока всё еще являюсь. — Поясните, пожалуйста, от имени какой конторы вы здесь распоряжаетесь и выдаёте мне рекомендации? Насколько я понимаю, это не прокуратура и не МВД?

— Ну какая вам разница, Корнеев⁈ — огрызнулся всё еще непонятный мне товарищ, — Зачем вам вся эта лишняя информация? К чему вам она? Главное для вас это то, что вопросы, которые вы поставили, я решаю и основные уже решил!

— Думаю, что вы либо из Комитета, либо из обкома, — не обращая внимания на раздражение мутного мужика, продолжил я вытягивать его инкогнито из-под коряги, — А то, что нет разницы, так это вы напрасно! Разница есть. Итак, откуда вы? Ну, ей богу, какой смысл вам таиться от меня? Ведь здешнее руководство наверняка в курсе, какое ведомство вы представляете! Значит, и я скоро буду это знать! Или вам наплевать на то, как лично для вас разрешится данная коллизия?

Асташкин и капитан, не скрывая своего тревожного любопытства, поочерёдно бросали взгляды на меня и на безымянного функционера. Пока еще неведомых мне госсструктур.

— Я заместитель заведующего отделом административных органов обкома партии! — наконец-то с достоинством представился, доселе безымянный для меня товарищ, — Моя фамилия Завьялов! Александр Петрович Завьялов.

— Отлично! — обрадовался я, убедившись, что этот мужик не из соседской конторы голубоватого оттенка, — Но вы ошибаетесь, Александр Петрович! Еще раз повторюсь, разница присутствует! И для вас она намного существенней, чем для меня! — со значением посмотрел я на него, на всякий случай нагоняя для профилактики некоторой жути.

Старший следак Асташкин и опер ИВСпереглянулись. Напрягшийся после моих слов замзавотделом насторожился еще больше и я отметил, что спеси у него чуток поубавилось.

— Что вы имеете в виду? — нервно косясь на беззастенчиво любопытствующих правоохранителей, обратился он ко мне.

И, словно опомнившись, повернулся к Асташкину и к капитану.

— Я попрошу вас, товарищи, оставьте нас с Корнеевым наедине! Ненадолго, — не чураясь вежливых интонаций, попросил он прокурорского старшака и седого ивээсного капитана.

Те на этот раз переглядываться не стали, но просьбу полномочного обкомовского эмиссара выполнили беспрекословно. И кабинет покинули без промедления.

— Сергей Егорович! — партийный замзав, эволюционируя, постепенно подобрел настолько, что счел уместным обратиться ко мне по имени-отчеству, — Если вам не трудно, объяснитесь, прошу вас! Вы действительно обладаете какой-то информацией? О предстоящих оргвыводах и кадровых решениях в аппарате обкома? В данном случае меня интересуют конкретно мои личные перспективы! Или же вы, сводя счеты, просто издеваетесь? — не смог скрыть обоснованных подозрений товарищ Завьялов.

Подловато-номенклатурный мужик, еще совсем недавно и в обычном рабочем режиме ломавший через колено мою жизнь, теперь искал во мне сострадание. И очень хотел быть мною понятым. Всем своим видом показывая, что ничего личного ко мне он никогда не имел прежде. И что, тем более, не имеет сейчас. Что руководствовался он исключительно партийной дисциплиной и демократическим централизмом. Дисциплинированно и предельно добросовестно засовывая мою голову в государственную мясорубку.

Что ж, раз так, то почему бы и мне не воспользоваться суетливой озабоченностью этого упыря? И не реализовать его животное волнение за свою чиновничью жопу? Почему бы не воспользоваться в моих, не менее личных и не менее шкурных интересах? Я почему-то уверен, что и моя безопасность тоже в этом суетном мире чего-то стоит! Пожалуй, что он вполне подходит мне в качестве прямого передаста на партийный верх обкома моих специфических пожеланий. Немногих по количеству, но всё же достаточно весомых.

Поначалу я без особых затей хотел для этого задействовать Пану Борисовну Левенштейн. Но теперь думаю, что через этого коварного и бздливого замзава получится гораздо быстрее и эффективнее. Заодно и в глазах тётки по-прежнему останусь туповатым бессеребренником-альтруистом. И идейным комсомольцем. Впрочем, это вряд ли. Тётка далеко не дурра. Да к тому же еще и меня уже достаточно хорошо изучила.