Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения

Что особенно интересно в идее Дворкина, так это не только то, что он основывает свои аргументы в защиту равных ресурсов и возможностей на принципе беспристрастности, но и то, что он обосновывает право на индивидуальную свободу на основании той же беспристрастности. Дворкин весьма критически настроен в отношении смешанного подхода к либерализму, признающего равенство и свободу как независимые ценности. Он предположил, что те, кто принимает эту смешанную концепцию, склонны к противопоставлению либерализма консерватизму и социализму, утверждая, что консерватизм обычно придает большую ценность свободе по сравнению с равенством, а социализм отводит более важную роль равенству по сравнению с либерализмом. Дворкин, однако, понимает либерализм в монистическом духе: его ключевой ценностью является равенство, а отнюдь не свобода. Действительно, он полагает, что сама по себе идея общего права на свободу вызывает замешательство. И продолжает: нет никакой свободы как «товара», всегда одинаково ценного.

В соответствии с традиционным классическим либеральным подходом свобода сама по себе всегда является хорошей вещью; разумеется, мы можем отказаться от части ее для того, чтобы гарантировать другие хорошие вещи, например безопасность, однако всегда лучше иметь свободу, чем отказаться от нее. Дворкин не согласен с этим. Свобода левостороннего движения не обладает ценностью во всех Соединенных Штатах, и здоровый психически человек вряд ли сочтет потерей ценности, если решено будет от этого отказаться. Вместо общей концепции свободы Дворкин пошел по традиционному консервативному пути и идентифицировал целый список основных свобод. Для него важна не свобода вообще, а определенная группа гражданских свобод.

Что делает версию либерализма, предложенную Дворкином, столь радикальной, так это то, что он не просто отбрасывает общую концепцию свободы, а утверждает, что важные гражданские свободы опираются на идею равенства. В соответствии с его эгалитаристским либерализмом такие свободы, как свобода слова или ассоциаций, — это путь к достижению равного уважения и почета. Равное распределение свободы — это общий случай, подобный распределению равенства возможностей или равенства ресурсов. Особенный статус, который придается основным свободам в либерализме, проистекает не из уникальной важности свободы вообще, а из нашей приверженности равному уважению, а также из потребности защитить людей от внешних проявлений предпочтительности со стороны других. Внешние предпочтения, как мы указывали выше, означают, что какой-то человек хочет, чтобы другие люди поступали в соответствии с его волей. Если вы католик, то, возможно, у вас есть внешнее предпочтение, чтобы и все остальные были католиками. Заставить меня подчиниться чьему-то внешнему предпочтению, по-видимому, не значит относиться ко мне с позиций равного уважения. В этом случае только свобода вероисповедания может защитить меня от внешних предпочтений.

Эгалитаристский либерализм, таким образом, избегает конфликта между равенством и свободой, поставив равенство в центр сцены и фактически отказавшись от свободы. Таким образом, очевидно, что реформистский либерализм предлагает узкое понимание либерализма: либерализм рассматривается как теория о том, как именно распределитель хороших вещей должен их распределять. Он встает на позицию, когда распределитель рассматривает общество как целое, например с точки зрения распределения ресурсов, прав или возможностей, и обеспечивает беспристрастный критерий для всех этих распределений: распределяет их таким образом, чтобы они отвечали требованиям равного интереса и уважения.

Подход Дворкина, таким образом, предполагает, что либерализм — это, в сущности, теория, направляющая организацию, распределяющую преимущества. Для либерала-эгалитариста требование уважения со стороны индивида проистекает из его права на равное отношение к нему, как и к другим людям: его возражение в отношении неуважительного отношения государства связано с тем, что оно не относится к нему как к равному по сравнению с другими. Однако такое объяснение вызывает изрядные сомнения, представляется более вероятной простая идея, что он просто хочет прожить свою жизнь так, как у него получается, в соответствии с собственными склонностями, вне всякого вмешательства извне. Либерализм со всей очевидностью предполагает, что индивиды свободны и равны, а потому в некоторых отношениях к нам следует относиться как к свободным индивидам.