Современная психология мотивации (сборник)

Принятие нами той или иной парадигмы есть вопрос, во-первых, веры – ибо каждая из них в принципе позволяет непротиворечиво объяснить любые факты, и, во-вторых, личного выбора – ибо каждая из них задает нам в любой жизненной ситуации определенную сферу действий (в качестве психологов, педагогов и просто человеческих существ), которые, с точки зрения этой парадигмы, будут осмысленными и разумными.

Я исхожу из парадигмы самоопределения, считая ее гораздо более эффективной и для психологической работы (как с детьми, так и со взрослыми) и для повседневной жизни.

2. Мотивация самоопределяемого действия

В начале было слово.

Книга Бытия

Если человек есть существо, свободное самостоятельно определять свои действия, то как этот процесс самоопределения строится? Если сознание играет ключевую роль в побуждении человеческих поступков, то как это происходит?

Наиболее массовый и повседневный факт человеческой мотивации, факт, который настолько примелькался нам, что мы склонны не обращать на него внимания, состоит в том, что действия человека побуждаются чаще всего словом – словами команды или инструкции, словами просьбы или задания, словами убеждения или предрассудка, словами, которые произносим мы сами или которые слышим от других людей.… Даже когда на человека «действует» какой-либо несловесный «стимул» (например, ребенок видит шоколадку или взрослый – машину, о которой давно мечтал), то, начиная с очень раннего возраста, человек сначала сформулирует свое желание словами («Я хочу ее!») и только потом будет действовать.

В развитии ребенка есть краткий период (обычно в возрасте примерно от года до полутора лет), когда он уже достаточно хорошо понимает обращенную к нему речь взрослого, но сам еще не говорит. За детьми этого возраста очень интересно наблюдать с точки зрения их мотивации. С одной стороны, они в очень большой степени находятся под властью непосредственно воспринимаемых стимулов (блестящий на солнце осколок стекла побуждает их подойти, протянуть руку и взять его, конфета побуждает съесть ее, незнакомый сердитый взрослый – отвернуться и убежать или спрятаться за маму и т.д.). С другой стороны, они склонны беспрекословно, как ни в одном другом возрасте, подчиняться взрослому и выполнять все его команды («Не тронь!» – и ребенок убирает руки от блестящей стекляшки; «Дай!» – и ребенок отдает свое сокровище взрослому; «Пошли!» – и ребенок послушно семенит за мамой). Непосредственные побуждения и побуждения, исходящие от взрослого, могут вступать в конфликт между собой, и тогда поведение малыша дезорганизуется: он начинает плакать, впадает в истерику и его приходится успокаивать. Но если взрослому удается отвлечь ребенка от захватившего его внимание непосредственного стимула, то малыш беспрекословно выполнит все, что скажет ему взрослый. Власть слова выступает здесь в наиболее чистом и простом виде.

Следующий этап наступает, когда ребенок начинает говорить сам. Одним из первых слов очень часто оказывается «нет» или «не хочу» – период беспрекословного подчинения кончается и начинаются первые «диалоги» типа: «Пошли домой!» – «Не хочу!». Этот простейший диалог решает чисто мотивационную задачу – побудить ребенка к определенному действию. Со временем структура диалога усложняется, каждая из представленных в нем позиций обрастает определенными основаниями , например: «Пошли домой, а то уже поздно и тебе надо делать уроки» – «Нет, еще рано, а уроков задали немного, я потом успею». Число «тактов» обмена репликами также может увеличиваться. Наряду с «мотивационными» диалогами (направленными на то, чтобы побудить ребенка нечто сделать) появляются «познавательные» (простейшим случаем их является последовательность вопроса и ответа, например: «Что это?» – «Это дуб»).

Дальнейшее развитие приводит к тому, что диалог (это относится и к мотивационному диалогу, и к познавательному) может интериоризироваться и становиться внутренним. Иначе говоря, обе позиции защищаются одним и тем же человеком и спор или столкновение позиций происходит у него внутри. Например, так: «Надо идти домой – но так хочется еще погулять – а уроки? – да ладно, успею, там немного». Здесь-то и появляется самоопределение , то есть человек, в результате внутреннего диалога, сам определяет, что он будет делать, сам устанавливает предел для своего действия. Появление внутреннего мотивационного диалога не означает исчезновения мотивационного диалога с другими людьми, как правило, они сосуществуют на протяжении всей взрослой жизни человека.

С полностью развитым внутренним диалогом «мотивационного» типа, в ходе которого человек определяет границы своих действий, мы встречаемся, в частности, в романах Ф.М. Достоевского, показавшего реальные хитросплетения процессов побуждения человеческих поступков. Вот, например, Раскольников отправляется «на пробу» на место своего будущего преступления и, спускаясь по лестнице, боится встретиться со своей квартирной хозяйкой, которой он задолжал:

...