Мудрый махатма, откровенно признавшійся мн въ глупости Олкотта, испортилъ все дло. Не знаю какое бы впечатлніе произвело на меня это письмо «madame», въ смысл ея искренности, но «астральная» приписка Кутъ-Хуми, въ которой я, и не будучи экспертомъ, не могъ не признать «слога» и даже хоть и видоизмненнаго, но несомнннаго почерка Блаватской, — сразу укрпила почву у меня подъ ногами. Я ужь не сомнвался въ томъ, что тутъ дло совсмъ не чисто. Конечно, я не исполнилъ ни того, ни другого порученія «madame»: я не заявлялъ, ни тогда, ни впослдствіи, ровно ничего и ни въ какихъ газетахъ и журналахъ, о теософическомъ обществ или о Блаватской, и не сталъ искать какую-то «chromophotographiste», которая не должна была «ни видть, ни знать меня», — все это было бы, по меньшей мр, нелпымъ.
Я такъ возмутился «астральной припиской Кутъ-Хуми», что, въ первую минуту, хотлъ было прямо обратиться къ Блаватской съ просьбой забыть о моемъ существованіи. Но мн пришлось бы раскаяться, еслибы я послдовалъ этому первому движенію: въ тотъ же день, у m-me де-Морсье, я встртился съ самыми «убжденными» и честными французскими теософами и, несмотря на всю очевидность обмана, они признали приписку «подлиннымъ дломъ руки не „madame“, а Кутъ-Хуми. Это полное „ослпленіе“ людей, совершенно разумныхъ во всемъ, за исключеніемъ вопроса о непогршимости „madame“, заставило меня окончательно укрпиться въ моемъ первоначальномъ план. Во что бы то ни стало я соберу доказательства всхъ этихъ обмановъ, достаточныя не только для меня, но и для всхъ одураченныхъ слпцовъ. Я не стану больше поддаваться невольной симпатіи и жалости, которыя, несмотря на все, влекутъ меня къ „Елен Петровн“. Я буду имть дло, прежде всего, съ „Блаватской“, воровкой душъ, стремящейся уворовать и мою душу. Она, надъ личиной дружбы и преданности, надуваетъ меня, желаетъ опутать и эксплуатировать, — это развязываетъ мн руки. Пусть она считаетъ меня „другомъ“, то-есть слпцомъ, вполн одураченнымъ ею, ибо если у нея хоть только мелькнетъ въ голов подозрніе относительно моей цли — я, конечно, ровно ничего не достигну. Во всякомъ случа, что бы ни произошло, я ее пожалю больше, чмъ она меня жалетъ, я всячески постараюсь, чтобы она вняла совтамъ благоразумія, чтобы скандалъ вышелъ меньше — ради этого я готовъ дать ей самые добрые совты, потому что она русская. Но если она будетъ упорствовать — я ее изобличу передъ всми, хоть она и моя соотечественница. Теперь, прежде всего, намъ надо увидться; я не могу хать въ Лондонъ, пусть же она прідетъ въ Парижъ, благо сама этого желаетъ.
И я написалъ ей прося ее непремнно пріхать прямо изъ Эльберфельда. Дня черезъ два m-me де-Морсье сообщила мн, что получила письмо отъ „madame“, въ которомъ она проситъ ее встртить прізжающаго съ такимъ-то поздомъ Могини.
— Встртить его необходимо, — объяснила m-me де-Морсье, — вдь онъ детъ одинъ и, плохо зная французскій языкъ, совсмъ растеряется. Не можетъ ли онъ у васъ остановиться? Madame не ршилась прямо спросить объ этомъ васъ, не зная, найдете ли вы удобнымъ, и поручила это мн.
— У меня есть лишняя, совсмъ отдльная комната — отвтилъ я, — и онъ нисколько не стснитъ меня даже и своимъ вегетарьянствомъ. Конечно его бронзовое лицо и странный костюмъ возбудятъ толки у насъ въ impasse': но мн это все равно.
Мы вмст похали на желзнодорожную станцію и встртили молодого брамина. Онъ передалъ мн письмо „madame“.
Она писала: „Дорогой В. С. Старалась сдлать по вашему — невозможно. хать на Парижъ одной, когда я насилу хожу безуміе. ду въ понедльникъ въ Лондонъ. Останусь (п. ч. необходимо) въ Лондон недли дв, а затмъ ду къ вамъ въ Парижъ, хотите на недлю, хотите на дв. Никто не долженъ знать гд я. Кром Геббарта который вполн преданъ мн и длу. Я вышла въ отставку и теперь идетъ страшнйшая кутерьма. „Генералъ“ приказалъ эту стратегію, а онъ знаетъ. Я конечно осталась членомъ но простымъ членомъ и исчезаю на годъ или два, съ поля битвы. Это письмо вамъ передастъ Могини. Онъ останется въ Париж до вторника. Геббартъ прідетъ за мною когда я хочу и повезетъ куда захочу. Но куда мн хать такъ чтобы никто кром нсколькихъ преданныхъ друзей не зналъ гд я — я еще ршительно не знаю.