Современность в свете Слова Божия. Слова и речи

«Святителю Христу Богу возлюбленне, правило веры и образ милосердия людем был еси, бдением же, постом и молитвою яко светильник пресветлый просиял еси, и прославлен от Бога явился еси: телом убо в нетлении почивая, духом же престолу Божию предстоя, чудеса преславная источаеши. Моли Христа Бога, да утвердит Отечество наше в Православии и благочестии и спасет души нашя» 

(Тропарь св. Иоасафу, гл. 3-ий).

Едва отпраздновали мы столетие со дня прославления великого Российского Святителя Тихона Задонского, как вот приспел уже другой светлый юбилей — радость и торжество нашей святой веры и Церкви: в воскресение 417 сентября с. г. исполняется пятидесятилетие со дня прославления современного ему другого великого Российского святителя Иоасафа, Епископа Белгородского.

И Святитель Иоасаф, как и Святитель Тихон, жил и подвизался все в том же, столь злокозненном для нашей Родины XVIII столетии, но был уроженцем не севера, а юго-запада России. Свое духовное воспитание он получил под благотворным воздействием великих исторических святынь русского народа — в самом сердце «матери городов русских», в Киево-Братском монастыре, где он прошел курс богословских наук в открытой при нем академии.

Непродолжительна была его земная жизнь — он скончался всего лишь 49-ти лет от роду, — но о нем поистине можно сказать словами Премудрого: «Скончався вмале, исполни лета долга: угодна бо бе Господеви душа его, сего ради потщася от среды лукавствия»  (Премудрости Солом. 4, 13—14).

Чем был велик и славен Святитель Иоасаф, чем он угодил Богу и чему мы можем и должны поучиться у него?

У нас, современных христиан, вера, по большей части, расходится с жизнью: мы не живем в полном согласии с учением, с требованиями нашей веры. Вера наша так ясно, так определенно учит нас, отрешаясь от всего тленного, земного, всеми мыслями и чувствами своими устремляться к ожидающей нас нетленной вечной жизни. Теоретически мы, может быть, и принимаем это (хотя появилось у нас в последнее время особое течение «нео-христианства», которое даже теоретически не хочет этого принять, а измыслило совсем новое, неизвестное прежде мнимо-христианское мiровоззрение, стремящееся крепче приковать человека к земле, будто бы уже преображенной и освященной пришествием Христовым в мiр), признаем и кончину века, и Второе Пришествие Христово, и Страшный Суд, и будущую жизнь, но практически поступаем и живем так, как будто бы ничего этого не предвидится, и нам нужно только здесь на земле устроиться получше, обезпечив себя всеми благами и удобствами: мы не желаем по-настоящему думать о неизбежно ожидающей каждого из нас смерти и не. готовимся, как бы следовало, к предстоящей нам будущей вечной жизни.

Даже в современной церковной жизни наблюдается то же самое: многие из современных пастырей одержимы страстным увлечением чисто-внешней практической деятельностью, с целью наладить получше и благоустроить земную жизнь верующих. Конечно, хороша и благословенна и такая внешняяорганизационная деятельность, направленная ко благу Св. Церкви, но только в том случае, когда она не идет в ущерб, а тем более взамен внутренней, собственно-пастырской деятельности, и когда она имеет целью славу Божию, а не свое собственное прославление. Но совсем плохо, когда такой чисто-внешней организационной деятельности придают главное значение, а о внутренней жизни верующих забывают, ничего им в этом отношении не давая или давая очень уж мало, как бы только для приличия.

Не таков дух истинного пастырства Христова, к разряду коего и принадлежал «прославленный от Бога» наш великий Святитель Иоасаф. Чем именно он угодил Богу, помимо вышеприведенного тропаря ему, прекрасно говорит надпись, сделанная на одном из дошедших до нас его портретов:

«Сей Святитель от юности имел ревность к славе Божией, равную Пророку Илии, явил милосердие к ближним, подобно Святителю Николаю, согревал всех своею любовию, как Апостол Иоанн Богослов».