Сожженная земля [СИ]

— Многое. Я читаю людей. Ты дорог ему. А он дорог тебе, несмотря на тридцатилетнюю разлуку. У тебя не было мужчин после него. А он пытался тебя забыть, но не смог. Вы продолжаете любить друг друга, но не можете признаться в этом — ни себе, ни друг другу. Почему? Зачем двум любящим, свободным людям так мучить друг друга?

Ионах отступил на шаг, поднял руку, словно норовил закрыться от пронзительного взгляда магистра Ун-Чу-Лай, видящего то, что он мечтал скрыть от целого мира.

— Не спрашивай. Я не стану это обсуждать. Сие грех и мерзость.

Ветария вздохнула. Она подошла к Ионаху. Ее речь и движения неожиданно стали мягкими, так непохожими на ее поведение всего минуту назад. Она коснулась ладонью плеча мужчины, и тот не отпрянул — настолько деликатным и заботливым был этот жест.

— Когда вокруг постоянно слышишь, будто нечто в тебе — грех и мерзость, легко поверить. Легко принять. Ты начинаешь сам ощущать это как грех и мерзость. Но это лишь чужое мнение. Никто ничего не знает о тебе и твоих чувствах, кроме тебя. Никто не имеет права осуждать. Вспомни. Разве то, что вы чувствовали друг у другу, — мерзость? Да, такую любовь, как у вас, на вашей земле осуждают. Ее высмеивают, поливают грязью. Но разве насмешки чужих людей более правдивы чем то, что живет в твоем сердце? Поговори с Ларасом, Ионах. Не замыкайся и не отвергай. Просто поговори.

Магистр развернулась и вышла из комнаты. В коридоре она увидела целителя, который напряженно ходил взад-вперед. Ветария подождала, пока он повернется к ней лицом, улыбнулась и кивнула на дверь апартаментов Ионаха. Ларас вздрогнул, вопросительно посмотрел на нее. Но магистр ничего не сказала и ушла. Ларас подошел к двери, взялся за ручку… отдернул ладонь, замер на секунду. Затем снова взялся, решительно толкнул дверь и вошел.

* * *

Тем же вечером в покоях покойного казначея Альтуса сидели собрались трое. Нынешний обитатель, с подбитым глазом и несколькими синяками на коже. Красавица-фея, чью нечеловеческую красоту искажала угрюмо-напряженная физиономия. И маленькая женщина, чью красоту ничего не искажало, потому что искажать было нечего. Трое сидели за небольшим круглым столом. Говорила маленькая женщина, а мужчина и фея кривились, слушая ее.

— Вот что я хочу вам предложить. Точнее, тебе, Адеир. Обмен телами, как это было между Иртел и Ираис. Ты отдашь мне тело феи, чтобы я могла проникнуть в Элезеум. Ты получишь мое тело, мою магическую силу, мои способности и навыки. И займешь положение Великого Магистра Ун-Чу-Лай. Ты будешь управлять Орденом вместе с мужем. Он способен править. Ты способна быть справедливой. Вы дополните и уравновесите друг друга. Ваш тандем сможет противостоять Том-Ба и Леханаиси в соперничестве магических орденов Мерканы.

Ветария умолкла и несколько секунд наблюдала за лицом Кэрдана. Она расхохоталась.

— Умиляюсь твоим душевным терзаниям, Кукловод. В одном мире, за которым я периодически слежу, есть поговорка: смешанные чувства — это когда твоя теща летит в пропасть на твоей «мазде». «Мазда» — ценное средство передвижения в том мире. Ты просто бурлишь смешанными чувствами, как вулкан. С одной стороны — в женах некрасивая семисотлетняя ведьма вместо бессмертной и вечно юной феи. Да еще с лицом, которое столько раз успел размозжить камнем в мечтах. Я права насчет твоих фантазий в мой адрес, Кукловод? С другой стороны, власть и влияние, которые тебе не снились. Сила, которая одолела тебя. И эту силу тебе преподносят на блюдечке с голубой каемочкой. Нелегкий выбор, не так ли? Расслабься. От тебя в любом случае сейчас ничего не зависит. Я предлагаю выбор твоей жене, а не тебе.

Эдера спросила:

— Ты предлагаешь мне стать человеком?

— Да, Адеир. Разорвать твою связь с Элезеумом. И уничтожить Вязь. Между человеком и человеком Вязи не бывает. Точнее, она возникает в своей, человеческой форме. Не столь неумолимой и неотвратимой. Более хрупкой и подвижной. Но подчас она обладает не меньшей силой. У вас будет шанс изведать ее — обыкновенную человеческую привязанность. Укрепиться в ней.

— Не будет ли у меня Вязи с тобой, Ун-Чу-Лай? — саркастично уточнил Кэрдан.

— Не беспокойся. Вязь устанавливается между душами, хоть и обусловлена телами. С моей душой ты ее не устанавливал. Вы останетесь связаны друг с другом — поначалу. Памятью о том, что давали вам ваши прикосновения и ваша близость. Памятью о чувствах и ощущениях. Далее вы сможете сохранить и усилить это — либо разрушить.

— Ты не боишься за Орден? Отдать его фигуре, которая еще не стала игроком — рискованный шаг.

— Я люблю риск. И верю в Орден. Его не так просто разрушить.

— Но став человеком, я потеряю возможность вернуться в Элезеум! — воскликнула Эдера.

— Потеряешь.

— Я отказываюсь. Я останусь в своем теле и уйду в Элезеум.

Ветария невозмутимо кивнула.