Сожженная земля [СИ]

— Ты неправа. Я способна причинить ей вред. Как и тебе. Как и любой фее. Но у меня нет такого намерения. Благодарю за согласие. Мы выдвинемся в начале второго месяца весны. До этого срока веди себя тихо, Кукловод. Не попадайся на глаза никому из обитателей дворца. Меня может не оказаться поблизости, чтобы прикрыть твою тощую задницу. Во дворце много желающих оставить от тебя рожки да ножки.

— Спасибо за предупреждение, Ун-Чу-Лай.

— Еще одно. Лис интересовался у меня, долго ли еще Розали останется нянькой для ваших детей. Он хочет, чтобы она переехала к нему. И он прав. У детей есть отец и мать. Теперь вы оба в состоянии заботиться о них. А Розали имеет право на личную жизнь. И я тоже. Так что, Адеир, будь добра освободить мои покои в течение сегодняшнего дня. Лис и Франек готовы тебе помочь, но вообще-то у тебя имеется муж. Он заинтересованное лицо, поэтому пусть справится сам.

Эдера вылупилась на Ветарию так, будто магистр только что зачла ей смертный приговор. А Кэрдан заулыбался во всю ширь.

— Но… но ты же…

— Никаких но. Халява кончилась.

— Что кончилось?.. — не поняла Эдера.

— Мое покровительство над твоей семьей. Отныне вы отвечаете за нее сами. Оба, вдвоем. Не сомневаюсь, вы справитесь. Может, это научит тебя не напиваться вдрабадан, пока ты кормишь детей грудью.

Улыбка мгновенно сползла с лица Кэрдана.

— Что-о-о?

— У твоей жены было жестокое похмелье, когда она поколотила тебя. Попрошу разбираться с этим без меня. В первую очередь займитесь переездом. У Адеир мало вещей, так что он не займет много времени.

Эдера остолбенело смотрела то на Ветарию, то на Кэрдана.

— Вы сговорились против меня?

Мужчина ухмыльнулся.

— Я полагал, это вы сговорились против меня. Теперь вижу, это был одиночный заговор против нас обоих.

Ветария отзеркалила его ухмылку.

— Это называется «медиация», Кукловод. Когда двое не могут разгрести кучу пахучей субстанции, которую навалили друг перед другом, кто-то должен им помочь. Но у помощи есть границы. Как я уже сказала, халява — моя медиация между вами — закончилась. Дальше летите на своих крылышках, птенчики.

* * *

Не прошло и часа, как колыбель с младенцами и скудный гардероб Эдеры оказались в покоях покойного казначея Альтуса. Из-за дверей в коридор доносились крик и ругань. Кэрдан больше не мог создать магический купол звукоизоляции, а Эдера не позаботилась о том.

— Да как ты смеешь! Подумаешь, выпила с подругами! Ты не имеешь права упрекать меня после всего, что сделал сам!

— Но дети, Эдера! Ты могла навредить им!

— Тоже мне нашелся защитник детей! Да ты просто…

Она занесла руку для оплеухи, Кэрдан проворно отступил.

— Если ты снова изобьешь меня до посинения, ты уже точно не сможешь выйти отсюда. Твоя подружка Ветария дала понять, что других нянек у тебя не будет. Только ты и я, Эдера. Ты уверена, что хочешь круглые сутки торчать в этих стенах, без подружек и фей, с детьми и мной — стонущим и изувеченным? Если ты намерена продолжать светскую жизнь, в твоих интересах не бить меня. Мне, в отличие от тебя, светская жизнь не светит. Прости за каламбур.

— Да уж намерена! Теперь ты ничего не сделаешь, чтобы удержать меня взаперти. Я буду общаться с Рози и Лаэ, с Маэгир, Рини и другими девочками! И с Ветарией, хоть она и последняя сука.

Кэрдан засмеялся.

— Так ты тоже считаешь ее сукой! Как приятно знать это!

— Не такой как тебя, — буркнула Эдера. — Не радуйся.

— Как скажешь, — вздохнул Кэрдан с притворным смирением. — Можешь считать меня сукой. Можешь общаться с подружками и с кем пожелаешь. Ты права — я ничего не могу сделать, чтобы помешать тебе. Но даже если бы мог, не стал бы, — не моргнув глазом соврал Кэрдан. — Я понимаю, насколько для тебя важно общаться с ними. Прости, что препятствовал вашему общению в прошлом году.

Эдера посмотрела на Кэрдана так, будто он встал перед ней на четвереньки и завилял хвостом. Искренности и душевности в его глазах и голосе могли позавидовать лучшие актеры Ремидеи.

— Хочешь сказать, если магия вернется к тебе, ты не запрешь меня за барьером и не потащишь в постель, если я не хочу?

— Теперь — никогда. — «Пока унчулайская сучка не уберется к себе на Меркану». — Я действительно хочу договориться с тобой. Дать то, в чем ты нуждаешься. Я могу не так много сейчас. Хотя бы побыть с детьми, если ты захочешь навестить подруг.

Эдера глядела на него, словно в первый раз. Таким она Кэрдана не видела. Если бы Фелион была жива, могла бы предостеречь от его обманчивой покорности и готовности к сотрудничеству. Но в живых не осталось ни Фелион, ни других людей, знавших Кэрдана шестьдесят лет назад не всемогущим царедворцем, а молодым провинциалом — без титула и богатства, но с колоссальными амбициями. Тогда он добивался власти хитростью, притворством и манипуляциями. Лишь попав на вершину иерархии, он позволил себе прямое давление.

Предупредить Эдеру было некому. Ветария предоставила сомнительное семейство себе самим. И девушка задумчиво смотрела Кэрдану в глаза — честные, как у Мэлдана и Кариэль.