Сожжённые цветы

— Соня, поверьте, это был несчастный случай! Всё вышло не нарочно. Я следил за негодяем, пока мы не приехали к его дому. Похититель живёт в этих башнях в микрорайоне на западном выезде из города. Он поднялся к себе в квартиру, я — за ним. Позвонил. Он открыл. У меня было оружие. Я ворвался к нему, он был готов к нападению. Стал обороняться, завязалась драка. Он выскочил на балкон, я подумал, что он хочет удрать по пожарной лестнице. Бросился за ним, он оттеснил меня к перилам. В какой-то момент мы сцепились, и я уже почти падал. Но мне удалось вывернуться, я ударил его, и он полетел вниз.

— Боже мой! Вас могли видеть, а трупом милиция займётся! Следователи поймут, что похитителя скинули с балкона, будут искать убийцу!.. Меня тоже посадят за соучастие! И вы спокойно везёте меня в ресторан!

Мамедов немного растерялся от её гневного монолога. Скосив взгляд влево и вниз, Вася замер. Забытая сигарета тлела в его пальцах, её золотой огонёк отражался в полированных гранях изумруда, украшавшего перстень. Наконец, Мамедов очнулся, потёр переносицу и сказал с плохо скрываемым раздражением:

— Вы думаете — я дурак? У него угловой балкон на верхнем этаже, а башня крайняя к лесу. Думаю, похититель специально выбрал квартиру, которая ниоткуда не просматривается. Труп в кусты упал, я его забрал и закопал в лесу. Абсолютно точно: меня никто не видел!

Соня не могла прийти в себя. Вот и живи теперь с этим: трясись каждый день, ожидая прихода милиции, вздрагивая от телефонных звонков! Мамедов уедет, а она останется.

— Мы должны пойти в милицию! Я просто требую.

— Нет, этого мы делать не будем! — в голосе вчерашнего героя послышался металл. — Прекратите глупую истерику! Человек похищал детей, брал деньги у их родителей. Он принёс много горя, и Бог наказал его моими руками. Если вы пойдёте в милицию, то вас действительно сочтут соучастницей убийства. Вы этого хотите?

— Я не знала, что вы убьёте его!

— Я тоже не знал, но я же убийца, по-вашему!

Соня понимала, что он передёргивает.

Она задумалась. Разве милиция — не такая же конструкция из шестерёнок, как налоговая полиция или отдел по борьбе с экономическими преступлениями? Всё вместе это — государственный аппарат, машина для подавления. А Соня Бочкарева — представитель частного капитала. Вспомни-ка, Сонечка, когда это государство защищало твои интересы?

— Вы хорошо труп спрятали?

— Я лучший в мире прятальщик трупов! — ответил Мамедов резко, но, увидев, как вытянулось её лицо, с досадой добавил: — Шучу я, шучу!

Они ещё немного посидели в машине, стоящей на обочине. Мамедов курил, а Соня всё размышляла, во что же Соня вляпалась?

— Василий Казбекович, — наконец произнесла она сдержанно, как всегда, когда приходилось соглашаться с чужим мнением. — Я подумала и поняла: вы правы. Вы вернули мне сына и сохранили мои деньги… Практически все мои деньги! Это очень много для меня. Конечно, смерть того человека — ужасный факт! Но я не хочу быть неблагодарной по отношению к вам. Пусть всё, что произошло, останется между нами… Нашим секретом.

Мамедов выглядел сосредоточенным. Он будто ждал чего-то ещё.

— Хорошо, — наконец произнёс Вася. — Давайте на том и порешим. Между прочим, стоит вам только пальцами щёлкнуть, и я попаду в тюрьму.

— Не собираюсь этим пользоваться.

Помолчав с минуту, Соня, сама не понимая, зачем, рассказала ему о том, как поступила со своим старым приятелем.

В тот вечер Соня и Мамедов не попали в ресторан, потому что не хотели оказаться на людях после тяжёлого разговора. Вместо ужина Соня и Мамедов оставили «Ламборгини» на платной стоянке, а сами пошли по пустынным аллеям городского парка, где ещё тёплый сентябрьский ветерок шуршал опавшей листвой.

На следующий день, сидя в кабинете, Соня испытывала отголосок лёгкого страха при воспоминании о трагической развязке истории с похищением её сына.

Теперь следовало выполнить данное самой себе обещание. Соня набрала номер приёмной главного редактора газеты «Алхимик», попросила секретаршу соединить её с Алексеем Константиновичем. Услышав пространный ответ собеседницы, Соня молча опустила трубку на рычаг. Маловичко убили. Если бы Соня хоть раз за последние два дня послушала городские новости, она бы знала: труп главного алхимика был обнаружен вчера рано утром в подъезде его дома.

Страшное подозрение возникло в её голове. Получив от Сони вместо денег на операцию дочери изрядную дозу поучений, Маловичко говорил что-то о преступлении, которое теперь он вынужден совершить. Неужели это Алексей похитил Игорька? Господи, что же получается? Неужели Мамедов убил журналиста? Вася сказал, что спрятал труп похитителя, но мог ведь и соврать.

Соня позвонила Мамедову.

— Как выглядел тот тип?

— Он был с привязанной бородой…

— Ты лица не видел?

— А что? — Мамедов насторожился. — Давай, я приеду!

— Сначала скажи, как он выглядел! — закричала она, забыв о слышимости между кабинетами.

— Хорошо. Это толстяк, лет сорока пяти или больше… Короткие седые волосы…