Спартак

Я подбежал к одному из столов, с трудом перевернул массивный стол набок, ножками к себе. Второй стол подтащил к первому, перевернул его напротив ножками от себя. Скоро конструкция разрослась, я ставил столы в шахматном порядке. Черные клетки занимали столы, перевернутые ножками вперед, а белые столы стояли ножками назад. Завидев мой трюк, столы переворачивали другие гладиаторы. Учитывая, что на Марсовом поле проходил пир, здесь нашлось сотни столов, длинных, массивных, широких, которые, становясь ребром, могли послужить защитой.

— Ближе! Плотнее друг к другу! — вместе с остальными я переворачивал столы и принялся ломать помосты поэтов и музыкантов. Из дерева делали некое подобие частокола, который не подпустит римлян к нашим укреплениям из столов.

Гладиаторы хватали продолговатые скамьи, подпирали ими столы, поставленные ножками вперед, чтобы с противоположной стороны стол невозможно было сдвинуть. Все происходило стремительно, частокол из столов и скамеек рос будто на дрожжах. Но мне казалось, что прежде чем римские легионы сомкнут когорты на флангах Тирна и Рута, прежде чем гладиаторы отступят, нам не удастся осуществить задуманное.

Видя, что наступление кавалеристов захлебнулось, Тирн разделил свои когорты на три одинаковые части. Две когорты слева и еще две справа ударили по касательной, будто вскользь, сминая первые ряды римских когорт, сея в них смуту и беспорядок. Еще две когорты ударили в центр, освобождая кавалеристов Рута из западни. Замысел галла заключался в том, чтобы парализовать первый ряд когорт, лишить их мобильности, тем самым дать себе и Руту возможность беспрепятственно отступить. Не тут-то было. Римляне, в крови которых играло вино и снизилась концентрация, все же сделали то, чего я одновременно опасался и ждал. Легионы Красса перешли в решительное наступление, больше не собираясь отсиживаться у алтаря бога Марса. С моей души упал камень, когда я увидел, как Рут через образованный гладиаторами Тирна живой коридор уводит своих всадников. Удар, который обрушили легионеры на моих бойцов, первыми приняли две центральные когорты Тирна. Галл скомандовал отступать. Римские офицеры не стали сдерживать солдат, бросившихся в погоню за гладиаторами. Если кавалеристов Рута им не достать, то гладиаторам Тирна далеко уйти.

Я оседлал жеребца одного из павших кавалеристов и уже верхом на коне встретил Тирна, вместе с когортами гладиаторов отступающего к баррикадам из перевернутых столов.

— Укрывайтесь за столы! — закричал я, размахивая руками и привлекая внимание галла.

Я попытался найти глазами кавалеристов Рута, скрывшихся в полумраке на Марсовом поле, но гопломах отвел кавалерию, чтобы перегруппироваться. Потери, которые понес Рут после последней атаки, просто катастрофические. Однако тем и хороша конница, что, обладая бешеной скоростью и мобильностью, она могла обрушить на римлян свой удар стремительно, а главное, неожиданно.

Тирн с когортами подошел к линии баррикад. На хвосте гладиаторов повисли римские легионеры, опрометчиво бросившиеся на добивание варваров. Первые ряды когорт Тирна резко разомкнули центр в тот момент, когда до линии баррикад оставалось не больше сотни футов. Когорты, умелыми командами галла разрезанные у начала линии баррикад пополам, обошли препятствие в лице столов с флангов. Происходило это настолько стремительно и организованно, что застало врасплох римлян, сломя голову мчавшихся по пятам отступающих гладиаторов. И если когорты Тирна плавно обогнули препятствие, то римляне со всего маху врезались в столы. Ошарашенные легионеры в первых рядах, попытались остановиться, но следующие ряды солдат выбросили их на столы, за которыми укрылись гладиаторы из моих когорт. Последовал разящий удар невольников. Офицеры Красса попытались повернуть наступление, перестроиться, но в пылу схватки когорты первой линии легионов уже не слышали приказов. На лицах римлян застыло отчаяние, когда попытка перевернуть несколько первых столов провалилась. Мои гладиаторы не зря укрепляли столы перегородками из скамеек. Несколько сотен римлян полегло от мечей моих бойцов, когда легионеры предприняли попытку перебраться через столы.

Однако скоро напор римлян принес плоды, легионеры ценой своих жизней выкорчевывали столы из земли, освобождали проход, образуя пустоты в наших баррикадах. Римляне не обращали внимания на потери, под давлением многие тела оказывались проткнуты ножками столов, кто-то был задавлен и растоптан. Теряя строй, рассыпаясь, терпя катастрофические потери, они продолжали давить на нас. Изматывающее сражение отнимало жизни, и если легионеры имели людские резервы, то таких резервов у гладиаторов не было! Словно прочитав мои мысли, а скорее понимая, чтó происходит, внезапный удар на римлян обрушил Тирн. Галл был среди тех первых гладиаторов, кто, сея на поле боя смерть, ворвался во вражеские ряды. Рут с остатками кавалерии ударил по левому флангу врага.