Спартак. Гладиатор

К Спартаку вернулась способность рассуждать здраво, за что он был благодарен. Всадник спас его.

— Почему?

— Почему?! Да потому, что вы оба слишком ценны, чтобы вас потерять! — воскликнул Ганник. — Вы нужны армии. И целыми, а не так, чтоб один мертвый, а второй покалеченный. А это, скорее всего, так и будет, если продолжите.

Крикс прищурился.

Ганник прав. И одни лишь боги ведают, кто из них двоих в конце концов лежал бы мертвым.

— Выпейте и забудьте про эту ссору!

Каст достал очередную амфору и бросил ее Криксу. Здоровяк-галл поймал ее одной рукой. На мгновение он вперился в нее взглядом, и Спартак уже приготовился уклоняться. Только вместо того чтобы швырнуть амфору, Крикс расхохотался, но при этом злобно посмотрел на Спартака.

— Мы можем подраться и в другой раз, да? — Он запрокинул голову, сделал несколько глотков и передал амфору Спартаку.

Каст с Ганником переглянулись с облегчением. Не теряя бдительности, Спартак принял сосуд и выпил. По его мнению, все галлы были психами.

— За то, чтобы найти Вариния и стереть его с лица земли! — воскликнул он.

Даже Крикс присоединился к одобрительному реву, которым встретили этот тост.

Однако всем было очевидно, что вопрос не улажен.

Его просто отсрочили.

Глава XVIII

В последующие дни Карбон изо всех сил избегал общения. Он исполнял свои обязанности заместителя командира когорты, собирал людей, готовил их к уходу из дымящихся развалин Форума Анния. Выполнял приказы Эгбео, следил, чтобы на марше рабы держали строй, и присматривал за ними по вечерам, когда они ставили лагерь. Даже продолжал обучать новобранцев, каждый день присоединявшихся к ним сотнями. Но все это Карбон делал машинально, просто потому, что должен. Душу же его терзали беспредельные боль и гнев. Единственным, перед кем он открылся, был Навион, и то всего лишь раз, в день смерти Хлорис.

Навион сочувственно положил руку ему на плечо.

— Я понимаю, как тебе тяжело, — сказал он.

Карбон знал, что дорогих его другу людей постигла ужасная судьба, потому кивнул и загнал свой гнев в самые недра души. Лишь заперев его глубоко внутри, юноша мог и дальше что-то делать. Но при виде Крикса или Лугурикса он терял контроль над собой. К счастью, каждый раз, когда он натыкался на галлов, рядом с ним был Навион. Тот просто хватал и держал его.

— Тебя так в конце концов убьют.

— Ну и что? — прошипел Карбон. Ему было плевать — лишь бы только удалось сперва отомстить. Он каждое мгновение думал о смерти. И ночами видел сны о ней. Но часть рассудка он все же сохранил, поскольку позволял Навиону удержать себя, хоть и скрежетал при этом зубами от бессильной ярости. Хорошо, что народу в армии восставших теперь было много и он редко встречал галлов. Однако осознание того, что они живы и не понесли никакого наказания, разъедало его душу.

Как-то вечером, недели через три после разграбления Форума Анния, он вздрогнул, увидев идущего к его палатке Спартака. Карбона вновь захлестнули воспоминания о противостоянии с Криксом, и он опустил голову, надеясь, что фракиец ищет кого-то другого.

— Карбон?

Юноша неохотно посмотрел на него:

— Спартак?

— Можно я присяду?

— Конечно, — виновато ответил Карбон; Спартак присел на камень. — Я бы предложил тебе вина, да у меня нет. Хочешь хлеба?

— Спасибо, я поел. — Спартак внимательно оглядел Карбона. — Я давненько тебя не видел.

— Да. Я был занят. — Стоило неудачно выбранным словам сорваться с его губ, как Карбон пожалел о них.

Спартак улыбнулся:

— Я знаю, каково это.

Покраснев до корней волос, юноша опустил глаза.

— У меня кое-какие новости для тебя.

Карбон медленно поднял взгляд:

— Да?

— С Лугуриксом случилось несчастье.

Сердце Карбона наполнилось недоброй радостью.

— В самом деле?

— Да. Сегодня утром он поскользнулся на узкой тропе и пролетел вниз примерно двести шагов. Он упал на уступ прямо над рекой на дне ущелья, но умер не сразу. Судя по всему, сломал спину, потому что орал он, как человек со стрелой в кишках. Спасти его было невозможно, и пришлось оставить там. Если он еще и не умер, то к утру точно будет мертв. Ужасная смерть, — небрежно проговорил Спартак.

У Карбона загудело в голове от ярости и счастья.

— Упал?

Спартак подмигнул:

— Ну, ему немного помог Атей. Конечно же, этого никто не видел. Крикс ничего не подозревает.

Карбон удивленно уставился на Спартака.

— Послушай, я понимаю, что значила для тебя Хлорис. И хочу, чтобы ты знал: я не забыл ни про Лугурикса, ни про то, что он сделал. Наказание было неизбежно. Следовало лишь выбрать подходящий момент, только и всего.

У Карбона чуть сердце не выскочило из груди.

— А Крикс?

— Я уже говорил тебе, он слишком важен для восстания. Во всяком случае, пока что. Ты сможешь жить с этим?

Карбон сглотнул. Он безумно радовался мучительной смерти Лугурикса, но просьба Спартака отравляла сладость этой вести.

— Ты хочешь, чтобы я не убивал его?

— Именно, — серьезно ответил Спартак. Он слишком хорошо понимал, что, хотя у парня мало шансов добиться своей цели, отчаявшийся либо не особо желающий жить человек иногда может преуспеть там, где потерпят неудачу другие.