«Спартак». Хроники возрождения». Книга первая. 1976 год. Катастрофа

В том же году тренировавший «Динамо» Константин Бесков, не терпевший сговоры, по воспоминаниям Валерия Маслова, едва не сошелся в рукопашной с лидерами своей команды: «Перед заключительным матчем предварительного турнира в Москве с бакинским «Нефтчи» «Динамо» с 17 очками находилось в подгруппе на четвертом месте. Чтобы продолжить борьбу за медали, нужно было занять место не ниже седьмого… Что мы должны были делать? Играть на победу с риском проиграть, после чего в случае выигрыша «Арарата» заниматься унизительными подсчетами во взаимоотношениях с «Зарей» и «Черноморцем»?.. В таких случаях нужно о своих интересах думать, а не терзаться сомнениями… Наши тренеры ничего в 1969-м не просчитали и никаких шагов не предприняли. Разбираться пришлось игрокам. Договорились с бакинцами, что сыграем вничью. Найти общий язык нам было нетрудно – со многими футболистами «Нефтчи» мы много лет достаточно тесно общались, к тому же за «Динамо» в том году играл приглашенный из Баку Валерий Гаджиев. В Москву, чтобы навести справки, приехал Александр Семенович Пономарев, который тогда возглавлял «Арарат». Накануне матча мы с Аничкиным встретились с ним у Дерюгина (председателя городского совета «Динамо» Льва Евдокимовича Дерюгина – прим. автора) дома, и честно сказали, что существует договоренность с «Нефтчи». Пономарев был, конечно, расстроен. Такой исход оставлял ереванцам только одну возможность попадания в семерку: побеждать в Киеве…»303. По словам Маслова, о договоренности знали в команде «…все, кроме Яшина и Козлова. Льву говорить не стали, решив, что его репутация должна оставаться безупречной, а Володю Козлова посвящать в детали было бесполезно – он бы все равно ничего не понял…»304.

Тренеры, в отличие от игроков, были «…ни сном, ни духом. Даже Юрий Константинович Кузнецов, который вырос в Баку и много лет там играл… Первый тайм мы выиграли 2:0, во втором пропустили два мяча, и к общему удовольствию матч завершился вничью – 2:2. Тренерам, конечно, все ясно стало, к тому же, как рассказывали, в перерыве Пономарев в служебной ложе сообщил все, что ему было известно. Разъяренный Бесков потребовал немедленного разбирательства на базе в Новогорске. Приехал туда, прихватив корреспондента «Советского спорта» Олега Кучеренко. Узнав, что мы с Володей куда-то отлучались, тут же во всеуслышание заявил: «Вы ездили деньги получать!». На самом же деле мы подбросили Зыкова на Белорусский вокзал и вернулись обратно. Константин Иванович начал распекать Витю Аничкина как капитана команды. Смотрю, они друг на друга наскакивают, как два петуха. Пришлось и мне вмешаться. Кончились все тем, что получили пять суток гауптвахты с формулировкой «за оскорбление старшего по званию»…»305. Не после этого ли памятного случая у Бескова появилась почти маниакальная подозрительность в отношении возможных сговоров своих футболистов?..

Репутация Бескова в отношении «договорных» матчей, надо сказать, абсолютно безупречна. Герман Зонин позже выразит общее мнение: «Если знали, что при Алескерове в «Черноморце» готовы «расписать» очки, то знали и другое: с Качалиным, Бесковым, московским «Динамо» и «Спартаком» такой номер не пройдет…»306. Сам Константин Иванович в одном из последних своих больших интервью на прямой вопрос, откуда такая принципиальность, ответит так: «Родился таким. И когда соперничаешь с командами, способными на неблаговидные поступки, это напоминает карточную игру с шулерами…»307.

«И ПАЛА, ГРОЗНАЯ В БОЯХ, НЕ ОБНАЖИВ МЕЧЕЙ, ДРУЖИНА…»

1970 год только укрепил Бескова в его подозрительности и неприязни к карточному шулерству – причем к последнему еще и в самом прямом смысле этого слова. Возглавляемое им московское «Динамо» в матче за первое место против ЦСКА в Ташкенте умудрилось за 13 минут растерять преимущество в счете в два мяча и отдать армейцам игру, а вместе с ней и «золото».

«Всякое случается в футболе. Но впервые именно перед этим таймом игроки попросили тренера не производить замены и разрешить перестановку на поле, на ключевых направлениях, после чего команда, словно по сигналу, разваливается как карточный домик, как детская игрушечная пирамидка. Поневоле вспомнишь слова песни о Ермаке: «И пала, грозная в боях, не обнажив мечей, дружина…». Остаюсь при своем мнении. И в этом, кстати, я не одинок…»308, – напишет в своей книге «Моя жизнь в футболе» Бесков спустя четверть века.