«Спартак». Хроники возрождения». Книга пятая. Послесловие

Не только качество собственно игры определяет результат, но и обстановка в команде за пределами поля, настроение в раздевалке. Бесков же с годами пытался добиться – и добивался от команды того футбола, который хотел поставить, нисколько уже о чувствах игроков, в отличие от первых лет своей работы в «Спартаке», не заботясь: «Если ты не выполнял его требования, он тебя мог замучить, а потом и отчислить. Может, это и плохо с точки зрения психологии, потому что все время находишься под прессингом. Но в плане обучения и воспитания это имело очень большое значение, потому что игрок боялся и начинал делать то, что требовал Бесков. А тому неважно было, сознательно он это делает, или из страха, лишь бы делал…»46, – вспоминал тот же Бубнов.

Это был уже совсем другой Бесков, нежели тот «Старший», каким запомнили его спартаковцы первого бесковского призыва – требовательным, строгим, но объединяющим команду, ведущим ее за собой, ожидающим, прежде всего, сознательного выполнения своих требований. В итоге, как метко подметил незадолго до ухода Бескова из «Спартака» Игорь Александрович Нетто, никогда не отличавшийся лицеприятностью высказываний, «…Константин Иванович жесткий в своих тренерских, да и вообще жизненных установках. Непримирим к тем, что проявляет малейшие отклонения от обязательств игрока «по Бескову». Конфликты в команде с отдельными футболистами не такая уже редкость. <…> Тренер и разрушал, и создавал в одно время, полагаясь только на себя…»47.

Наконец, «Спартак» 80-х – это еще и история про то, как неуклонно нарастала пропасть между Бесковым и Старостиным, что и привело, в конце концов, к болезненному разрыву. «Я раньше не мог понять, почему, когда случались конфликты, все шли к Николаю Петровичу Старостину. А потом понял, что Старостин был более дальновидным, хотя позиция двух руководителей в команде тоже ненормальная. Но это противостояние не давало Бескову забрать всю власть в «Спартаке». Здесь какое-то сдерживание было. И если бы не оно, то, думаю, деспотизм Бескова сказался бы еще сильнее…»48, – скажет Александр Бубнов.

«Приходилось слышать, что нас со старшим тренером «Спартака» Константином Ивановичем Бесковым считают едва ли не идеальной парой. Да, десять лет мы работаем вместе – срок для футбола чуть ли не рекордный. Но ошибется тот, кто наше долгое сотрудничество вообразит безоблачным. Достаточно сказать, что бывали случаи, когда мы с ним почти по месяцу не разговаривали…»49, – признается Старостин в своей книге «Мои футбольные годы», увидевшей свет в 1986 году, за два года, заметим, до окончания их совместной работы. «Тренерское дарование Бескова не подлежит сомнению. Не помню, чтобы я хоть слово обронил по поводу его методов тренировки, выбора тактических построений. Я не считаю себя особенным знатоком в этих делах, а если бы и считал, все равно полагал бы нетактичным вмешиваться. И в определение состава на матч детально не вникаю, свое мнение высказываю лишь в том случае, если у Бескова возникнут сомнения. В этом смысле его диктат мне представляется естественным. А вот по поводу отношений руководства команды с игроками, бывает, мы расходимся. Быть может, я человек другого воспитания, и обо мне могут отозваться как о несовременном, но я привык видеть в игроке личность, требующую внимания и уважения. С давних времен и до сих пор я стремлюсь втянуть каждого спартаковца в общую жизнь команды, внушаю им, что команда – не место службы, а место служения. Охотно допускаю, что тренеры бывают часто правы в своих требованиях. Но надо щадить и самолюбие игрока, важна и форма, в которой делается замечание. Так уж повелось, что начальникам команд то и дело приходится быть чем-то вроде мягкой прокладки между тренером и игроками. Когда удается, когда нет. А лучше бы вовсе не было у них этой «ватной» миссии…»50.

«Так удобно быть всеобщим адвокатом, покровителем и доброжелателем…»51, – не без обиды бросит позже в адрес Старостина Константин Иванович в своей книге «Моя жизнь в футболе». Однако со стороны Николая Петровича это была, конечно, не поза, а человеческая позиция. Не только и не столько отличное от бесковского понимание роли и допустимой степени влияния тренера, но и непримиримое столкновение их жизненных установок, отношения к людям, самой человеческой природы этих двух несомненно выдающихся личностей. И заложенный изначально в совместной работе этого удивительного дуэта внутренний конфликт с каждым новым конфликтом внешним обретал все новую глубину. Пройдет несколько лет, и приведенные здесь и чуть ниже соображения о несогласии с единовластием и диктатом тренера Старостин полностью включит в свою новую книгу «Футбол сквозь годы». Добавив лишь одну, но очень говорящую фразу: «Никак не могу принять взгляда Бескова и некоторых нынешних молодых тренеров на игроков как на средство успеха, и только…»52.