Спартак-победитель

В эти дни я пребывал в мрачном настроении после всего увиденного при взятии Ателл. Я был удручен не столько кровавой расправой восставших над ателланцами, сколько бессилием Спартака прекратить это дикое безумство. Мое настроение разделяли Рес, Эмболария и прочие амазонки. Упадок дисциплины в войске восставших был на руку Криксу и гладиаторам-галлам. Они открыто вели разговоры о том, что римлян нужно истреблять всех поголовно, как крыс или саранчу. По словам Крикса, не оружие гладиаторов и не толпы восставших рабов, а запах гниющих трупов заставит римлян по-настоящему испугаться! А с испуганным врагом справиться намного легче.

И вот наступил день, когда напротив нашего укрепленного стана вырос лагерь римского войска. Расстояние между лагерем Вариния и станом Спартака не превышало одной мили. С первого взгляда было заметно, что римский лагерь значительно обширнее нашего.

На очередном военном совете мне отвели почетное место, так как обозные рабы, сбежавшие из римского лагеря, подтвердили все ранее сказанное мною о римском полководце и его легионах. Римлян действительно было восемь тысяч, из них больше половины новобранцы. Возглавляет римское войско претор Публий Вариний, опытный вояка сорока восьми лет от роду.

Спартак предложил не вступать в открытое сражение с Варинием здесь на равнине, но отступить к лесистым холмам, где можно было бы заманить римлян в засаду. Тимандр, Рес и Эмболария поддержали Спартака, открыто высказавшись по этому поводу. Я хоть и промолчал, но тоже был согласен со Спартаком, высказав ему свое мнение еще перед советом.

Крикс и его сторонники, воодушевленные тем, что за последние несколько дней наше воинство увеличилось до шести тысяч человек, не хотели и слышать об отступлении. Их громкие воинственные речи звучали одна за другой, повторяя на разные лады основной довод Крикса, мол, римских новобранцев будет нетрудно обратить в бегство. Зачем заманивать легионы Вариния в западню, когда можно покончить с ними в одной решительной битве!

Спартак после недолгих колебаний уступил Криксу и его сторонникам. Было решено завтра на рассвете вызвать римлян на сражение, дабы одним ударом покончить с Варинием.

Когда военачальники стали расходиться, Крикс развязно окликнул меня:

— Эй, провидец, чем закончится завтрашняя битва? Победим ли мы римлян?

— Ты же уверен в победе, Крикс, — ответил я. — К чему эти вопросы?

Крикс бросил мне какую-то грубую реплику, явно желая задеть меня за живое. Дабы между мной и Криксом не вспыхнула перепалка, Рес и Эмболария схватили меня за руки и почти силой вывели из шатра.

* * *

На следующее утро спозаранку войско восставших в строгом порядке вышло из стана на равнину подернутую полупрозрачной туманной дымкой, образованной влажными испарениями низменных лугов. Спартак, знакомый с военной тактикой римлян, построил свои отряды в три боевые линии.

Находясь подле Спартака, я услышал, как он спорит с Криксом о том, кого поставить в первую линию, опытных бойцов или всех тех, кто примкнул к восставшим в последние дни. Крикс рвался в бой, поэтому он хотел вместе со своими галлами занять место в передней боевой шеренге. Все же Спартак настоял на своем, выдвинув вперед всех наших новичков, коих было больше тысячи. У римлян было так принято, бывалые воины находятся в задних шеренгах, а новобранцы — впереди.

Дабы раздразнить легионеров Вариния, к римскому лагерю с громким боевым кличем подлетели тридцать всадников во главе с Эмболарией. Это был личный эскорт Спартака. Проносясь быстрым аллюром вдоль рва и вала, ограждавших лагерь Вариния, конные фракийцы обстреливали из луков и забрасывали дротиками римских часовых, стоявших на валу.

Трубы в римском лагере заиграли боевую тревогу.

Войско восставших, услышав сигналы римских труб, медленно двинулось вперед. Чтобы воины шагали нога в ногу, не нарушая строя, в каждой шеренге имелся барабанщик, отбивающий такт ударами колотушки в большие кожаные литавры, захваченные в лагере Клодия Глабра.

Спартак гарцевал на красивом белом коне. Рядом с ним ехал Рес на гнедом скакуне, взятом на вилле сенатора Долабеллы. Я тоже был верхом на коне, держась позади Спартака.

При взгляде на наше грозное воинство, укрытое длинными рядами красных прямоугольных щитов и ощетинившееся копьями, меня наполняла спокойная уверенность в нашей победе. При свете солнца исчезли все мои недобрые предчувствия, угнетавшие меня ночью. Я подумал, что небольшой численный перевес римлян над войском Спартака вряд ли станет решающим фактором в этом сражении, ведь больше половины войска Вариния составляют неопытные новобранцы. Причем римские новобранцы — это юнцы семнадцати-восемнадцати лет, в отличие от наших новичков, среди которых было немало зрелых мужчин.

Вскоре вернулись конные фракийцы довольные тем, что им удалось расшевелить римлян. Эмболария, подъехав к Спартаку на разгоряченном рыжем коне, бодро сообщила ему, что легионеры Вариния выходят из лагеря в поле и строятся для битвы.