Спасение души несчастного. Том 2

Го Бохай прекрасно знал, как Сянцзяна выворачивало от слов о добровольной помощи. Он вечно твердил, что на подобные вещи способны лишь глупые и недальновидные люди. Однако и в этот раз, услышав слова наставника, Сянцзян не задрожал от отвращения, наоборот – сейчас его ухмылка стала в разы ярче. Кошачьи глаза демона хитро прищурились.

– Вы поистине безжалостны. Господин постоянно нагружает меня всякого рода делами. Пока вы спите, я весь в работе – оттого так редко появляюсь подле вас. Почему вы так жестоки? Я отправился сопровождать вас, потому что был вдохновлен историями о ваших подвигах, а теперь, выходит, вы действительно желаете, чтобы я тут топтал землю без дела, как сторожевой пес!

– Учитель…

Сянцзян достойно играл на публику, некоторые слуги даже прониклись к нему состраданием и теперь смотрели с неодобрением на Го Бохая.

– Ваше пренебрежительное отношение ко мне, ваши слова – все говорит о том, что вы, господин, не желаете дать мне хотя бы малейшего шанса проявить себя. Неужели вы так не уверены в себе и в страхе, что помощник превзойдет вас, готовы продолжать держать его в тени?

Го Бохай уже был готов ответить, однако остался безмолвен. Аккуратным движением У Чан схватился за край рукава наставника и пару раз мягко потянул на себя.

– Простите… Нам нужно возвращаться, уже скоро совсем стемнеет. Маловероятно, что мы обнаружим следы Цзюя: этот конь подобен песчаной буре, столь же быстр и непредсказуем. Надо хотя бы вернуть Фэна и остальных. – Когда наследник опустил руку, он переключился на демона, и его голос зазвучал намного жестче. – Учитель, пусть ваш помощник тоже идет возвращать лошадей, так от него будет больше пользы, чем если он будет здесь впустую чесать языком.

Не успел Го Бохай что-либо предпринять, как его ученик и демон, словно сговорившись, уже повернули на дорогу в сторону города. Когда только троица пришла к повозкам, солнце еще освещало лица людей, сейчас же лучи потускнели, и все затянуло густыми тенями. Наставник хотел было отправиться вместе с ними, но пара слуг от страха остаться без защитника остановили его, крепко обхватив руку.

У Чан успел сделать лишь несколько шагов, как до него донесся знакомый мягкий, но необычайно серьезный голос:

– Будь аккуратен! – Го Бохай понимал, что в случае чего демон защитит наследника от опасности – иначе мигом лишится головы. Но кто защитит наследника от самого демона и его длинного языка?

Не сбавляя шага, У Чан обернулся, положил руку на рукоять Байшана, закрепленного на широком поясе, и с улыбкой ответил:

– Не переживайте, учитель, я помню!

Вначале двое шли молча. Среди наступившей темноты повозки с людьми позади уже виднелись слабо, и только сейчас У Чан решил обратиться:

– Скажи, в прошлом между тобой и учителем что-то произошло?

Демон ответил:

– Нет, с чего ты так решил? – Его слова звучали ровно и не вызывали никаких подозрений. – Ты иногда слишком много думаешь, тебе на это ни разу не указывали?

Желание наследника расспрашивать быстро отпало. За несколько дней плотного общения с Сянцзяном у него создалось четкое впечатление: что бы ни вылетало изо рта этого демона, оно всегда стремилось уколоть собеседника. У Чан прошипел себе под нос:

– Бесишь.

Некогда Сянцзян вызывал у него совсем другие чувства. Теплой ночью, похожей на эту, как раз после приема гостей в главном зале, У Чан отправился к небольшому мостику с крышей. Маленькое строение не несло никакой пользы – лишь радовало глаз. Стоя на нем, можно было наслаждаться садом госпожи, созерцать через оконный проем жизнь поместья или кормить маленьких черно-золотистых рыбок, что мелькали в озере и смешно выплывали, хлопая ртами. Более тут нечем было заняться, но для У Чана прогулка по темно-красным доскам была чем-то особенным. Здесь во время одинокого блуждания он предавался воспоминаниям о днях, когда шел позади рассуждавшего учителя, смотря ему в спину. В памяти всплывали разного рода детали: как свет солнечных лучей подчеркивал фигуру идущего впереди, как мягкий шелест листьев звучал в минуты его молчания, как радостно плескались карпы при виде утонченного лица, улыбающегося им через толщу воды. Но именно та мрачная ночь после приема гостей на горе Хэншань оставила неизгладимый шрам на сердце У Чана.

Обычно после шумных празднеств, которые наставник не посещал, наследник вместе с сероголовой волчицей отправлялся к маленькому мосту, где его в свете полной луны уже ожидал Го Бохай. В тот раз там никого не оказалось. Молодая волчица сорвалась вперед, словно на зов помощи хозяина, отчего наследника охватила тревога. Не понимая, чем именно в тот момент он руководствовался, У Чан бросился вслед за ней, будто был таким же сторожевым псом, как и Юэ. Однако, когда до покоев учителя, из которых доносился знакомый голос, оставалась лишь пара шагов, наследник застыл, словно пораженный ледяной стрелой, – У Чана настиг горестный плач Го Бохая, который все время повторял одно и то же имя:

– Мокуан!

Именно в этот момент позади наследника появился Сянцзян, который заволок его обратно под крышу моста.