Спаси моего сына

Смотрю на Юлю со странным чувством. Даже не знаю, как именно его интерпретировать. Она намекает, что пока я замужняя женщина, пусть и формально, мне койка не светит?

Глупость какая… глупость, что я вообще об этом думаю, а всему виной отголоски сомнений, что всё это будет воспринято со стороны неправильно. Хотя, что в моём случае «неправильно» – можно спросить только у меня самой.

– Почему в этом уверена так? – всё же уточняю, раз этот разговор у нас зашёл.

– Потому что… блин, как бы объяснить….

– Да уж объясни как-нибудь.

Юлька снова наполняет бокал, теперь цедит игристое маленькими глотками. В разговоре пауза, и мне не нравится, что между нами с подругой вообще появилась та тема, говорить на которую мне не очень-то приятно.

– Ну, просто… я уверена, дойди дело до горизонтальных плоскостей, ты бы наверняка сбежала.

Она озвучивает те мысли, которые посещали и меня саму, но от которых я отмахивалась весь сегодняшний день. Одно дело, когда мы целовались, словно умалишённые, и совсем другое – что я стала бы делать, если бы Дарьялов позволил себе большее? Не сработал бы в голове подспудный сигнал – меня трогает чужой мужик? Впрочем, ответов на эти вопросы у меня не имелось по понятным причинам.

– Может быть…

– И Саша это понимает наверняка. Иначе бы уже атаковал по всем фронтам.

Юлька улыбается, и меня вроде как «отпускает». Чего я такая с ней, как колючками утыканная, сама не пойму. Только защищаться хочется. Ото всех и вся, кто хочет лезть в мою жизнь.

– Думаешь, он в курсе того, что ему досталась трепетная лань, и всё равно ему это нужно? – задаю вопрос, на который у подруги однозначного ответа быть не может.

– Знаю одно – если ему это нужно, значит, мужик серьёзно настроен, – кивает Юля. – А с нашим героем-любовником что?

– Да ничего. Надеюсь, что на его пустых словах, что он меня возвращать будет, всё и завершится.

– Хм… Может, да. А может, и нет, – тянет Юлька и переводит тему, за что я ей только благодарна: – Ну, как там твоя Руфита?

Мы не видимся с Сашей пару дней. Вроде как обстоятельства у обоих складываются так, что это нормально, но мне тревожно. А ещё – я безумно по нему скучаю. Это выясняется, когда Дарьялов звонит, а я начинаю метаться по квартире в поисках зарядки, потому что таскала с собой мобильник весь вечер из комнаты в кухню, ожидая звонка, и батарея села.

Говорим сбивчиво… оба, и это так классно.

– Если приеду к тебе через полчаса, не прогонишь? – наконец спрашивает Саша, когда вроде как все ничего не значащие новости рассказаны.

– Нет.

Инстинктивно смотрю на часы. Половина десятого, а это значит, что Дарьялов наверняка останется ночевать. Ну, или, уедет далеко за полночь, потому что вряд ли хочет заехать на пару минут.

– Тогда сейчас в душ сгоняю и к тебе. Жди.

Он отключает связь, я же опять лыблюсь, как влюблённая глупышка. Не знаю, что между нами. Не знаю, насколько всё это растянется… да и думать об этом не хочу. Мне хорошо здесь и сейчас. Мне не хочется задавать себе вопросы и изводиться в поисках ответов на них.

Через пятнадцать минут готов лёгкий салат на случай, если Дарьялов голоден. Ополаскиваю руки, быстро вытираю их полотенцем и мчусь ответить на новый звонок. Но на экране имя Верниковского, а вовсе не Саши.

Возникает желание не брать трубку, что и делаю, нажав отбой. Через мгновение приходит сообщение:

«Спустись, пожалуйста. Есть очень важный разговор».

«Я не могу. Занята», – быстро печатаю в ответ.

Сама осторожно к окну подхожу и выглядываю из него. Машину мужа нахожу глазами сразу.

«Дарьяловым?» – уточняет Верниковский.

Чёрт бы всё побрал. Не хватало ещё, чтобы они сейчас встретились внизу!

«Не твоё дело. Приезжай завтра ко мне на работу. В обеденный перерыв».

«Это срочно. Не уеду, пока не поговорим. Касается Светы».

Да за что же мне всё это? И почему эта душещипательная тема не может подождать? А может, Даня что-то выяснил, что мне и впрямь стоит узнать как можно раньше?

«У тебя будет пять минут. Не больше».

«Ок».

В прихожую мчусь с такой скоростью, как будто за мной гонятся все черти ада. Накидываю куртку, сую ноги в кроссовки. По-хорошему бы сменить простой, но облегающий домашний костюм, но времени на это нет.

Схватив ключи, быстро спускаюсь вниз и, распахнув дверцу со стороны пассажира, требую:

– Быстро выкладывай всё и проваливай, Верниковский.

– Как грубо, – морщится он.

Выходит из машины, направляется ко мне. Отстраняюсь быстро, но вдруг понимаю, насколько это глупо. Уверена – Даня ничего мне не сделает сверх того, что уже сделал. Ничего болезненнее – как минимум.

– Не грубо – заслуженно, – пожимаю плечами и кутаюсь в одежду, как будто на улице холодно.

– Хочешь, в машину сядь. Или к тебе пойдём – ты мёрзнешь.

Ну, надо же, какой заботливый.

– Я сказала – пять минут. Две из которых уже закончились.

Верниковский опирается на машину плечом. Стоим с ним лицом к лицу, и ещё одна минута из отведённых мною истекает.