SPAсибо партии. Отдых, путешествия и советская мечта

Знание местных условий играло важную роль, когда речь заходила о целях советского туризма и о маршрутах. Плавая на круизном корабле, путешествуя в туристическом поезде, совершая поход в горы, турист знакомился с окружающими территориями и, таким образом, лучше узнавал страну в целом. В поезде «Дружба», направлявшемся на Кавказ, звучали радиотрансляции (вместо путеводителей) с описанием областей, через которые предстояло проехать, советами насчет музеев и выставок, которые стоило посетить. Знания затем закреплялись при помощи фотографий и дневников. Члены одной группы в 1968 году совершили увлекательное путешествие по Черному морю с целью изучения родной страны, «пополнили свой багаж знаний, набрались сил, впечатлений и в то же время прекрасно отдыхали». Чиновники от туризма поощряли освоение туристами новых регионов вместо привычных Кавказа и Крыма: все советские граждане должны побывать в Сибири для расширения кругозора, утверждал один челябинский чиновник. Жителям Средней Азии, гордившимся своими великолепными пейзажами, следовало увидеть красоты Кавказа и Черного моря[512].

Туризм воспитывает патриотические чувства, напоминало эпохальное Постановление ЦК КПСС, Совета министров СССР и ВЦСПС «О мерах по дальнейшему развитию туризма и экскурсий в стране». «…Знакомство с памятниками истории и культуры, с природой родного края, с достижениями в экономике, науке и культуре способствуют воспитанию у советских людей… любви к <своей> Родине, верности революционным, боевым и трудовым традициям нашего народа»[513].

В 1960-е годы появилось много политически окрашенных маршрутов, особенно ближе к 100-летнему юбилею В. И. Ленина. Так, в 1968 году предлагались поездки по местам жизни и деятельности Ленина, расположенным под Ленинградом и в Карелии, а также походы по партизанским тропам Крыма, напоминавшие о военных подвигах советского народа. Шестеро работников Ивановского мясокомбината в 1971 году решили провести отпуск, отправившись в велопоход по местам боев местной дивизии: туристы посещали военные мемориалы и беседовали с ветеранами [Туристские маршруты на 1968 год][514].

В 1960-е годы образовательные и патриотические задачи туризма начали заслонять приносимую им пользу для здоровья. Туристы проникались патриотизмом множеством способов, находясь в поезде или гребя на байдарке. Ранее теоретики настаивали: «Сущность туризма – содержательный, разносторонний, оздоравливающий отдых в движении, в осмысленном перемещении на местности». Новую сущность туризма в 1967 году сформулировал главный редактор журнала «Турист»: создать советского человека, воспитывая в нем лучшие моральные качества. Он не соглашался с традиционной позицией «пролетарских туристов», согласно которой туристом считался лишь тот, кто совершал сложные путешествия на большие расстояния с целью получить степень мастера спорта по туризму. «Всех тех, кто едет из Москвы в Ульяновск или в Брест с тем, чтобы своими глазами увидеть дорогие сердцу каждого человека места, считают пижонами, экскурсантами, но не туристами», – жаловался он. Это неправильно, соглашался другой функционер: цель путешествия – смотреть и познавать, и неважно, какую форму оно принимает – самодеятельный байдарочный или велосипедный поход, альпинизм, групповое восхождение в горы, 20-дневная экскурсия на поезде, вылазка за город на выходные, с рюкзаком или без него[515]. Главное – содержание, а не вид перемещения. Но советский туризм, кроме того, отличался тем, что поощрял коллективные, общественные практики осмотра достопримечательностей. Если постпролетарский турист выбирался в поход, лучше было делать это в составе группы.

Крайне важное значение коллектива оставалось одной из самых характерных черт советского туризма. Внутри группы незнакомые люди становились друзьями и сообща преодолевали препятствия. Отвечая на опрос «Труда» (1966), инженер Н. Петров писал: «Туризм – это чудесный мир отдыха, новые интересные люди, новая дружба. Просто замечательно, когда люди разных профессий и наклонностей, культурного уровня и характеров сплачиваются в коллектив»[516].

Тургруппа также предоставляла механизмы для взаимного привития норм и дисциплины, что, как указывалось ранее, было особенно важно за границей. Кроме того, групповая поездка давала преимущества с точки зрения логистики: для турбаз и транспортных организаций было намного легче планировать и осуществлять прием групп в 25, 30, даже 40 человек, чем проявлять внимание к каждому из нескольких миллионов самодеятельных туристов. «Интурист» не разрешал индивидуальных поездок за границу до 1963 года [Salmon 2008: 228–229]. Даже в 1989 году, когда наша семья отправилась в Узбекистан, она официально считалась «группой четырех туристов из США».