Спасите, мафия! (СИ)

Мы еще долго бродили по саду, поскольку в дом Вадим нас так и не отвел, и я общалась с Шалиным-старшим, оказавшимся на удивление интересным собеседником, разве что не очень разговорчивым, и лишь о своем брате говорившем с удовольствием и подолгу, из чего я сделала вывод, что он Вадима всё же тоже любит, хоть и обижен на него. Кстати, Алексей пояснил, что если судьба маленького Франа, оставшегося в Италии, изменится, на моем Фране это никак не отразится из-за того самого пресловутого парадокса Фалаенопсиса, описанного в манге «Учитель-мафиози Реборн», и что Фран словно «раздвоился» в момент нападения демонов на мир мафиози. Я не особо поняла, но одно было точно — теперь тот Фран и этот были разными людьми, которые не были даже взаимосвязаны, и даже если базука на того иллюзиониста тоже грохнется, он не повторит судьбу моего Франческо. Ну да ладно, это всё лирика, а в прозе жизни мой иллюзионист весь день препирался с Шалиным-младшим, и, похоже, они неплохо поладили, потому как Вадим в конце прогулки заявил, что так подолгу, так весело, с такими шутками и не переходя на оскорбления, он еще ни с кем не говорил, а иллюзионист ответил: «Обращайся, „учитель-моральный-мазохист”, если тебя, бедного, достанут серые будни и учителя-садисты, а также безразличные братья и хамоватые коллеги». Вадим завил, что всенепременно воспользуется предложением, только брат у него не безразличный, а скрытный, и нас проводили к проходу. День клонился к вечеру, и на прощание Шалин-старший вдруг сказал мне:

— Вадим не отброс. Похоже, я всё-таки должен ему это показать.

— Несомненно, — кивнула я, а Шалин-младший замолчал на полуслове и, обернувшись к брату, тихо и абсолютно без пафоса спросил:

— Ты серьезно?

— Абсолютно, — кивнул Алексей. — Но я тебя еще не простил.

— Я всё сделаю, чтобы тебе вечность не претила! — затараторил Вадим, вцепившись в запястье брата. — Я не знаю, как искупить вину, но я сделаю всё, что хочешь…

— Будь серьезнее к работе! — повелел Алексей, перебив брата, и тот тут же закивал, явно и впрямь согласный абсолютно на всё. — Пока этого хватит, остальное меня в тебе устраивает.

— Обещаю! — заявил Вадим, и я подумала: «Ну вот и хорошо! Зато теперь любящие друг друга, но не знающие как это показать, братья смогут наладить отношения! Неплохие они парни, только несчастные».

Распрощавшись с Шалиными, мы с Франом вошли в портал и нас буквально выплюнуло в нашем измерении, где мы приземлились пятой точкой на землю. Почему-то сгруппироваться после этих перелетов было абсолютно невозможно, и это было просто катастрофой, учитывая недавнее ранение Франа, но он, немного посидев, пришел в норму, и мы решили подождать остальных, болтая о том, какое впечатление на нас произвели братья. Причем, что интересно, если раньше я их обоих не переваривала, то теперь смотрела на их поведение совсем иначе, и даже пафосность Вадима меня бесить перестала. Фран же вообще заявил, что ему было весело, потому как по больным мозолям Шалин-младший своими подколами не топтался, а так вот препираться с моим женихом на одном уровне, абсолютно не обижаясь на его собственные шуточки, не удавалось еще никому. Короче говоря, «два тролля нашли друг друга»! И я подумала, что нам с Шалиными прощаться рано: они к нам в гости точно еще припрутся… Но я даже и не против была как-то: нормальные они, только с прибабахами. Ну а кто без них? У каждого свои членистоногие в черепной коробочке — главное понять, что эти членистоногие из себя представляют — зло или добро. А у Шалиных зла не было ни в одном глазу. Даже в оранжевом, духами помеченном…

Вскоре алтарем были «выплюнуты» Ленка с Бэлом, у которых всё было далеко не так радужно, как у нас. Вывод об этом я сделала, потому как Принц, вскочив, забросал дерево стилетами с воплем: «Ненавижу шинигами!!!» — а Ленка со стоном повалилась на землю и буквально завыла. Вернув на Родину всю сотню стилетов, Бельфегор оттащил Ленку к пострадавшей березе и уселся прямо на землю, посадив ее себе на колени, а она, уткнувшись носом в его шею, начала жаловаться, хотя обычно ей это и не свойственно: