Спасти человека. Лучшая фантастика 2016

– Дурак я! Нужно было молчать. Но чем хотите клянусь – я сперва просто не понимал, где я, кто я, что можно говорить, а чего – нельзя!

– Тише.

– Да… Меня застрелили в Никитинском. Это я помнил точно. Я видел эту сволочь, я ее среди миллиона узнаю. И того, кто рядом стоял, – тоже. Но это – шестерки…

– Напрасно вы шум подняли.

– Говорю же – ничего не понимал. Очнулся – вокруг какой-то искаженный мир, какие-то великаны, заговорил – а голос не мой. Заорешь тут…

– Потом что было?

– Мужчина и женщина, чудики эти, сказали, что они мои родители, женщина плакала. Я старался переубедить, доказательства приводил, дурак, совсем рехнулся… мне бы помолчать…

– Да уж…

– Врача ко мне привели, психологиню эту с картинками, потом тетку какую-то страшную, сказали, что она из газеты.

– Ваша фотка в газете была?

– Черт ее знает, наверно, была… Меня же снимали.

– Так, значит, понимаете, кто вокруг вашего дома круги нарезал. Это те, что вас уже один раз убили. Они поняли, что вы их опознаете. Но их бояться не надо. По-моему, один из наших уже решил вашу проблему.

Я был уверен, что Белкин Глаз избавил нас от исполнителей. Но не от заказчика. Ведь Максим Георгиевич твердо знает, кто его на тот свет спровадил.

– А те, что сейчас за нами гнались, – это кто? – спросил он.

– Честно – не знаю. Меня взяли в команду, чтобы я вытащил вас из дома. Я это сделал…

– Как вас хоть зовут?

– Андро меня зовут.

– Слушай, Андро, давай на «ты»…

Так сказал бы ровесник.

– Ну, давай.

И мы замолчали. Оба не знали, о чем еще говорить.

Передо мной сидел мальчик в пижамке с зайцами и чебурашками. Было ощущение какой-то глобальной нелепости. Взрослый мужик, попавший в беду, и эти желтые зайцы, и я в придачу – старая обезьяна, опять влипшая в дурацкую историю.

Я прислушивался – за рощицей уже не стреляли, и что бы это значило? Гусь и Белкин Глаз справились? Или нет? Они вообще живы?

История повторялась – обезьяна бросила в беде ямщика и робина. Я знал, чем оправдаться, но с того было не легче. Если бы они уцелели – нашли бы меня по рации, ведь у них осталась одна рация. Не ищут! Значит – что? Или рация сдохла, или их больше нет. Опять, опять все то же… Злой рок, что ли, меня преследует?

А если я перестану быть обезьяной – то кем я стану? Преподавателем гимнастики в колледже? А что – хорошее ремесло… Из обезьян нужно уходить вовремя. Что касается меня – так год назад нужно было сказать: хватит, Андроник, свою порцию адреналина ты получил, теперь живи по-человечески. Вот из таких сытеньких мальчиков делать тощих и жилистых пареньков, норовистых, нацеленных на победу. Как меня лепили – помню, сам буду так лепить… просто я – неудачный материал, тело подходящее, душа – не очень…

– Андро, – сказал Максим, – мы что, тут ночевать будем?

– Я жду указаний.

– Но если такая буча… Может, и указания давать уже некому?..

– Тю на тебя.

Положение было странное.

– Андро, если я опять… Ну, в общем, убедись, что у Кати с маленькими все в порядке… – попросил Максим. – Никитинское, улица Семецкого, дом пять. Убедись, что родители ее оттуда забрали. А если не хочет уезжать – скажи, я велел. Скажи – пусть вспомнит, как тогда, под лодкой, ночевали, это только она и я знаем, пусть вспомнит, как я ей там песню про ежиков пел, иначе не поверит.

– Ага. Про ежиков. Слушай, тебя – за что?..

– За бизнес. Одному козлу дорогу перебежал. Ну и узнал кое-что лишнее. Вот что, слушай! Я тебе сейчас всю эту схему расскажу!

– На хрена она мне? В полицию я, что ли, с ней пойду? Ты лучше скажи, где так наловчился прыгать из машины на полном ходу.

– Не понял… Я что, как-то особенно прыгнул?

– Профессионально. Как каскадер, сгруппировался, и вообще… Обычный человек бы шею свернул.

– Андро, оно само получилось. Может, я боевиков насмотрелся?

– Черт тебя разберет.

Тут подала голос рация.

– Андро, это Галина. Гусь и Белкин Глаз сумели оторваться. Объясни, где вы.

– Галина, говоришь?

– Да.

– Чем меня на хуторе угощали?

– Куриной лапшой.

– Кто сварил?

– Ильинична, хозяйка. И пироги с картошкой выставила.

– Правильно. Нас подслушать не могут? На какой мы частоте?

Галина без предупреждения отключилась.

– Дай-ка поменяем дислокацию, – сказал я Максиму. – Ты хоть приблизительно представляешь, где мы находимся?

– У тебя есть блокнот и ручка?

– Есть.

Блокнот был крошечный, ручка – огрызок, едва пальцами удержишь. Обезьяна не может обременять себя портфелем с канцтоварами.

Максим подобрался к дыре, через которую мы забрались в копешку, и задумался. Там, конечно, было светлее, и рисовать удобнее, но он смотрел не на блокнот, а прямо перед собой, на луг. Пальцы, сжимавшие ручку, задрожали, и эта дрожь при соприкосновении шарика с бумагой породила короткие, но четкие линии. С непостижимой быстротой, не глядя, Максим чертил крошечную карту.

– Мы тут, – сказал он. – Смотри…

Я посмотрел – и стало мне не по себе. На карте крошечными буковками были пропечатаны названия – Протасов, Бережинка, Сакрай…

– Мы можем выйти к реке. Если только нас там не ждут… – Я задумался. – Можем выйти к Сакраю… А можем вернуться в Протасов, где уж нас точно никто не ждет. Как это у тебя получилось?