Спасти Кэрол

Кэрол предприняла новую попытку. О, с каким усилием! Вроде бы вполне естественное движение: слегка наклониться влево или вправо, всего-то на дюйм. И все-таки она не смогла…

Звук дыхания стал более тяжелым, с присвистом. Кэрол понимала – в состоянии комы все процессы в ее теле замедляются. Дыхание становится напряженным, словно горло наполовину забито сухим песком, а звук усиливается. Вдох. Выдох. Это ее собственное дыхание.

Кэрол сосредоточилась на своей задаче. Повернуться на бок.

Однажды, когда Кэрол была еще ребенком, Хэтти помогла ей взобраться по деревянной лестнице на железную детскую горку. Поднявшись наверх, Кэрол посмотрела вниз, и ей показалось – до земли не меньше сотни футов. Было страшно и одновременно весело. Кэрол отпустила руку Хэтти и плавно съехала на землю. Когда ее настигал приступ, Кэрол всегда вспоминала этот спуск. Правда, здесь до земли было невесть сколько, а деревянной лестницы, связывающей ее с реальностью, не было. Как не было и железа – такого надежного, такого убедительного. Не было ни края горки, ни земли под ней; не было ничего! И тем не менее ощущение, что она движется в направлении земли, ее не оставляло. Ей казалось – сейчас она пробьет земную кору и полетит еще дальше, еще глубже, в плотную темноту земных недр, где не ощущаешь ни направления движения, ни скорости, пока не столкнешься в конце пути с каменной стеной.

Или, как сейчас, с плитой каменного стола в подвале, где она лежит.

– Если ты лежишь, допустим, на полу в мастерской, – говорила Хэтти, – ты можешь упереться в него руками – вне зависимости от того, присутствует в твоей коме пол или нет. И, может быть, тебе удастся сесть, не просыпаясь.

Теперь же, когда Кэрол, изо всех сил концентрируясь на каменной плите, пыталась повернуться на бок, все предшествующие приступы представлялись ей одним долгим непрекращающимся падением.

Дыхание. Все ближе и ближе.

Внутренним взором Кэрол видела своего друга Джона Боуи – тот сидел в своей могиле, босой, подняв правую руку, словно о чем-то предупреждал Кэрол.

А потом Кэрол почувствовала, как кто-то положил ей руку на плечо.

Но это была рука не Джона Боуи. Нет, вовсе не дружеская рука. Рука друга не может быть такой холодной – температура, казалось, была ниже точки замерзания. Кэрол попыталась рассмотреть, кто бы это мог быть, но повернуть голову было так же невозможно, как и повернуться на бок. Все, что оставалось, – это всматриваться в черноту, проносящуюся мимо ее мысленного взора.

Кто-то здесь есть. Кто-то здесь есть. КТО-ТО ЗДЕСЬ ЕСТЬ, КЭРОЛ!

До этого, во время своих приступов, Кэрол никогда не чувствовала прикосновений других людей. Она не ощущала рук Хэтти, когда та ухаживала за ней. Даже когда Дуайт и Фарра несли ее наверх, она ничего не чувствовала. Теперь же – пальцы, ладонь, рука, скользящая по поверхности ее тела.

Повернись на бок!

Кэрол почувствовала, как поворачивается. Поворачивается на бок.

ПОВЕРНУЛАСЬ!

У нее получилось? Она сама это сделала?

НЕТ!

И эти три буквы, которые она произнесла про себя, вспыхнули в ее сознании, осветив небо Воющего города. В тот момент, когда Кэрол ощутила, что поворачивается, она слышала шаркающие звуки. Чьи-то ноги на каменном полу. Крысы? Нет, вряд ли. Теперь она летела, лежа на боку, и ей было понятно, что повернулась она не сама. Ее повернули. Кто-то сделал это за нее. И теперь она в этом новом положении летела в черную, как смоль, бесконечность, и платье ее развевалось иначе, чем до этого, равно как и пряди волос. Но она продолжала двигаться. Кэрол ощущала этот момент вращения; оно убыстрялось, и Кэрол была неспособна контролировать его скорость.

Падая в никуда, ты будешь вращаться, и НЕ СМОЖЕШЬ ОСТАНОВИТЬСЯ НИКОГДА. ТЫ СТАНЕШЬ ВРАЩАТЬСЯ ВЕЧНО!

Но вращение прекратилось.

И теперь, впервые в жизни, Кэрол Эверс, оказавшаяся в Воющем городе, падала вниз, вперед спиной.

Она посмотрела вверх, в темноту, сквозь которую падала.

Услышала хриплое дыхание. Вспомнила чью-то холодную руку. Попыталась преодолеть страх и вдруг увидела свет.

Она увидела!

Свет!

В сравнении с тем, что произошло, с этим новым ощущением, которое она теперь переживала, находясь в состоянии комы, предательство мужа показалось ей пустяком.

Она уже не падала. И тем не менее еще не проснулась. Кэрол лежала на спине в подвале, в строительстве которого участвовала сама.

И свет…

Похоже, свет исходил от одного из канделябров, закрепленных на каменной стене. И в свете горящей в нем свечи Кэрол увидела в отдалении черный зев открытого входа в подвал.

Вход был едва виден, и тем не менее это был подвал ее дома. Она видела его не во сне, не своим внутренним взором. Кем бы ни был тот, кто помог ей повернуться на спину, он дал ей и этот свет.