Спасти Кэрол

Смоку придется остановиться в Келлитоне, потому что у него недоставало горючки. Как глупо! Он давно бы настиг Джеймса Мокси, если бы не связался с этим школьным зданием. Теперь же – две лишние остановки.

Банни проследил путь Смока до местного склада нефти и того, что из нефти добывают, и решил посетить местную таверну. Ему страшно хотелось посмотреть, как Смок наполняет свои ноги горючкой, но он предпочел уют, дарованный ему стоящим на почтительном расстоянии от склада салуном и стаканом холодного лимонада.

Но спокойно Банни не сиделось. Прошло уже двадцать минут, а он никак не мог решить: играть ему или нет. Жители Келлитона известны как заядлые картежники, и здесь можно было сорвать приличный куш. Потягивая лимонад, Банни поочередно осматривал группы играющих, пока не выбрал одну, к которой можно было бы присоединиться. Но, как только он встал со своего стула, чтобы подойти к четверке игроков и представиться каким-нибудь чужим именем, он увидел в окне, как мимо таверны прохромал Горючка Смок. Банни прикончил свой лимонад и поставил стакан на деревянную стойку. Улышав вопрос бармена, не хочет ли он добавки, Банни, не говоря ни слова, выскользнул из салуна.

Но снаружи Смока не было. Вряд ли он ушел далеко, с его-то ногами. Тем более его могучая лошадь – наверняка уведенная у какого-то раззявы, – стояла у коновязи на въезде в город. Но улица, покрытая щебнем, была пуста – в оба конца.

Банни проследовал туда, куда, по его прикидкам, мог направиться Смок. Он заглядывал в магазинчики и таверны, бросал взгляд вдоль боковых улочек и переулков – пусто! Но, добравшись до конца Орчард-роуд, он остановился, тревожно вдыхая запах горения.

Пожар.

Банни присмотрелся и увидел тонкий столб черного дыма, поднимающийся над макушками деревьев. Отерев лоб рукавом своей коричневой куртки, Банни покачал головой. Этот чокнутый ничем не отличается от прочих головорезов, что болтаются на Большой дороге, – любой пустяк способен отвлечь их от дела, ради которого они наняты. Что он там опять жжет? Эти люди туповаты, а потому за ними легко следить. Придется сообщить Лафайетт, что Смок был слишком занят пустяками, а потому не поспевал за Джеймсом Мокси. Лафайетт обязана передать своему заказчику, что у того появился веский повод для беспокойства. Мокси, может быть, и поутратил былую расторопность, но и теперь он был гораздо подвижнее Смока.

И более целеустремленным.

Покачав головой, Банни свернул на узкую дорожку, бегущую вдоль зарослей, из-за которых полз дым. Поднялся сильный ветер, и по тому, как усилился запах, Банни понял, что огонь совсем рядом. Он подошел к стене деревьев и развел ветки руками. Тени и густой дым мешали увидеть, что именно там происходит, но что-то там происходило. Большой мастер игры в прятки, Банни прошел немного дальше по дорожке и вновь скользнул в густую чащу.

Все эти головорезы – из одной колоды. Вместо мозгов у них свиные потроха.

Наконец Банни пробрался к источнику огня и дыма – небольшой куче кирпичей, сложенных на прогалине. Смока нигде не было видно.

Спрятавшись за стволом большого дерева, Банни ждал. Смок вернется, обязательно вернется! Что бы калека тут ни устроил, это имело смысл только для него. С минуты на минуту явится. Пот струился с жидких прядей волос Банни. Он рассматривал деревья, окружавшие прогалину с костром. А затем заметил нечто внутри костра, что заставило его присмотреться. Похоже, Смок тут что-то специально жег. И, что бы это ни было, Банни обязан это видеть – даже не для того, чтобы поставить в известность Лафайетт. Просто ему хотелось знать – и все! Он осторожно выбрался из-за дерева и, подойдя к костру, вдруг споткнулся, почувствовав, как его башмак зацепился за нечто металлическое.

Упав, Банни хрипло застонал. Лицом он врезался в старый пень, а колено ободрал о камень, но, не успев ощутить боль от падения, он повернулся и почувствовал, как на его горло давит скользкая подошва башмака – малейшее усилие, и позвонки в труху!

В игре тени и света Банни увидел стоящего над ним Горючку Смока.

– Ты следишь за мной, Банни?

Банни не мог ничего сказать. Он безуспешно хватал ртом воздух, его лицо покраснело, он, барахтаясь и извиваясь, пытался сбросить с горла башмак Смока, но безуспешно. А Смок давил все сильнее.

– Лежи тихо, Банни!

Запах гари душил Банни, башмак давил все сильнее, и лицо его из красного стало пурпурным.

– Глотнешь, дружище Банни?

Оттянув ногу, Смок уперся кончиком своей подошвы в кадык Банни. Слюна потекла у того по уголкам губ.

– Так хочешь выпить, Банни, или нет?

После чего Горючка повернулся так, чтобы каблук его башмака оказался прямо надо ртом Банни. Сунул руку в карман, нащупал петлю шнура и потянул.

Остро пахнущая жидкость наполнила Банни рот.

Смотрящий принялся извиваться, захлебываясь горючкой, попытался закричать. Своими маленькими ручками он ухватился за оловянную ногу, из которой струилась горючка – и вот уже целая лужица налилась вокруг головы Банни!

– Мне нужна твоя помощь, Банни, – сказал Смок.

Кашляя, Банни выплюнул часть той гадости, что залила его рот.