Спасти Кэрол

Но Смок вновь уперся подошвой в горло Банни. Тот сквозь залитые горючкой очки посмотрел на Смока и, несмотря на свое отчаяние, увидел, что бандит пострижен лишь наполовину.

– Там, где должна быть лишь одна цепочка следов, – сказал Смок, – я увидел две. Может, ты на стороне Джеймса Мокси? Может, ты с ним заодно?

Он посмотрел на небо, словно задумавшись.

– Да нет, вряд ли. Ты ж здесь, со мной. Не скажешь ли, кому может принадлежать этот второй след?

Банни продолжал извиваться, хотя Смок ослабил давление на его горло.

– Да на Большой дороге сотни следов, – прохрипел Банни. – Ты, свинское дерьмо!

– Свинское дерьмо? – проговорил Смок, вновь надавив Банни на горло. – Я? Может быть, может быть… А если я передумаю, Банни?

Тот, извиваясь всем телом, продолжал издавать хриплые гортанные звуки.

– Может быть… Может быть…

– Слезь с меня! – чуть дыша, выдавил из себя Банни.

Но Горючка Смок отрицательно покачал головой.

– Я же сказал, мне нужна твоя помощь. И у меня есть еще просьба. Исполнишь?

Банни попытался кивнуть, но в его положении это было невозможно.

– Окажи свинскому дерьму любезность, Эдвард! Ладушки?

В ладони Смока вдруг вспыхнул огонь. От ужаса глаза Банни едва не вылезли из орбит.

– А? – вновь спросил Смок.

Банни отер горючку с лица.

– Скажи-ка, какими картами в твоей колоде отмечены люди, укравшие у меня мои ноги!

Банни что-то прохрипел. Смок ослабил давление на его горло.

– Повтори, Банни!

Деревья вокруг прогалины стояли тихо-тихо, не шевеля ни единым листом. И только на поляне продолжалась борьба.

– А еще? – переспросил Смок, склонившись над Банни. – И еще, еще?

Когда Банни закончил, Горючка даже не улыбнулся. Не запел, не забормотал свои обычные стишки. Не снимая башмака с горла смотрящего, он наклонился и из потайного кармана его куртки достал колоду карт. Банни сопротивлялся, но Горючка без труда подавил его порыв. Затем он выпрямился и принялся перебирать карты, останавливаясь на тех, кого назвал Банни. Их было четыре, все валеты, и все лежали в колоде одна за другой.

– Ты ведь не пьешь, верно? – спросил наконец Смок, глядя на багровое лицо лежащего.

Банни не ответил. Единственное, что он мог – это смотреть снизу вверх на одного из тех головорезов, на которых он сам должен был смотреть сверху вниз.

– Ну что ж, придется тебя напоить.

В руках Смока вспыхнула новая спичка. Банни попытался закричать.

На губах, на зубах Банни маслянисто блестела горючка. Смок наконец снял башмак с горла лежащего. И когда первая порция кислорода вошла в легкие Банни, Смок бросил горящую спичку ему на лицо.

Опал и Дуайт

Впереди, на некотором расстоянии, Дуайт заметил силуэт человека на лошади. Кто бы это был? Стая алых, как кровь, кардиналов вспорхнула над дорогой, на мгновение, словно красная занавеска, заслонив вид. Птицы уселись на толстых ветвях окружавших Большую дорогу деревьев, но и тогда Дуайт не смог опознать всадника.

Он сидел на облучке фамильного экипажа с занавешенными окнами. Сильные серые лошади мерно шли по дороге. Дуайт щелкнул вожжами, и кардиналы запели.

Когда фигура приблизилась, Дуайт узнал ее – это был шериф.

А в его экипаже по-прежнему лежала Кэрол.

– Может случиться так, что вы столкнетесь со служителями закона, – наставляла его Лафайетт. – Помните – вы просто скорбящий муж, и ничего больше.

Но слова ее скользили как подтаявшее масло, их трудно было удержать в памяти.

Приближался вечер, и Опал, остановив свою лошадь, терпеливо поджидал Дуайта. Тот придержал свою упряжку и провел руками по волосам, стараясь пригладить их. Тени, нависшие над Большой дорогой, искажали силуэты предметов и людей, но по виду шерифа было ясно, что он полон вопросов.

Дуайт нервничал; но разве он не репетировал эту встречу несчетное количество раз?

Он умело затормозил, остановившись прямо перед шерифом.

– Добрый вечер, шериф Опал!

– Дуайт Эверс! – отозвался шериф, в знак приветствия приложив кончики пальцев к шляпе. – Мне повезло!

– Вы искали меня? Здесь, на Большой дороге?

– Искал, – ответил шериф. – Объехал все шикарные рестораны в округе.

Дуайт улыбнулся.

– Вы льстите мне, шериф, – сказал он. – Я всю свою жизнь питаюсь очень скромно. Немного говяжьей грудинки – вот и все.

Опал, в свою очередь, тоже улыбнулся.

– Не спуститесь ли на дорогу, Эверс? – произнес он. – Нужно поговорить.

Дуайт закрепил вожжи на облучке и спустился вниз. Опал спешился, и мужчины встали друг напротив друга. Это была самая северная точка Большой дороги.

– Зачем вам понадобился вдовец, шериф? – спросил Дуайт.

– Именно об этом я и хотел поговорить. У меня есть несколько вопросов по поводу смерти вашей жены.

Дуайт изобразил удивление.

– Вот как? Выкладывайте! – произнес он. – Интересно, что здесь для вас непонятного.

Опал снял шляпу и отер лоб рукавом.

– Понимаю, сейчас вам не до меня, вы предаетесь скорби, – начал шериф, – а потому я заранее извиняюсь, если чем-то расстрою вас или оскорблю.

– Не берите в голову, шериф. В конце концов, я же мужчина и готов помогать закону – оставим мои проблемы в стороне.

– Отлично. Так вот: мне хотелось бы знать, отчего умерла ваша жена.