Спасти заколдованного короля

«Ты мерзок, и тому, что ты сделал, нет оправдания».

Я начала пятиться к ручью, не желая больше разговаривать с этим негодяем. Желтые глаза зверя провожали меня больным взглядом.

«Уходишь? Но мы семья».

«Ты мне не семья. Шанс создать семью ты потерял давным-давно. Теперь живи с этим».

Взмахнув хвостом, я перескочила ручей и понеслась сквозь лес к своей настоящей семье, к тому, кто меня любил и кому я могла доверять.

В спину мне прилетел звериный вой, полный горя, но жалости к его обладателю я не испытала ни грамма. Этот мужчина заслужил свои страдания.

Глава 46

Свадебные церемонии в Маарлинэле традиционно проводили в «Саду влюбленных». Здесь это было что-то наподобие ЗАГСа. Место невероятно красивое и романтичное.

Круглую поляну окружали необычные деревья: на вид — пушистые ивы, только ветки украшены белоснежными цветами. От каждого порыва ветра цветочные лепестки осыпались. Ими была покрыта вся земля возле серого ритуального камня, на поверхности которого светились мягким янтарным светом вырезанные руны.

Высотой камень был в человеческий рост, шириной — в три обхвата. Мы с Илри стояли перед ним, взявшись за руки, и повторяли за эльфийским жрецом текст брачной клятвы, а придворные наблюдали за нами, прячась в тени цветущих ив.

Местным языком я до сих пор не овладела, поэтому, чтобы не ударить в грязь лицом, накануне церемонии выучила слова клятвы наизусть с помощью моего наставника альва Гаэлиэля. Зато теперь не запиналась посреди фразы, не путалась в звуках и ударениях, а еще знала перевод.

Клятва звучала как заклинание. Глубокий мягкий голос Саилрима завораживал и ласкал слух. Легкий ветерок трепал распущенные по плечам волосы и невесомую ткань свадебного шлейфа.

На мне было кремовое платье, расшитое жемчугом, вместо фаты — диадема. Так здесь было принято. Король облачился в серебристый камзол с узорами, в светло-серую рубашку с кружевной манишкой, волосы заплел в косу. От его красоты, от влюбленного взгляда, которым он на меня смотрел, щемило в груди.

Я была так счастлива!

Хотелось раскинуть руки и кружить, кружить, кружить по поляне в вихре цветочных лепестков, осыпающихся нам на головы.

Эльфы были целомудренным народом и редко проявляли нежность на публике, поэтому никакого «а теперь поцелуйте невесту» не прозвучало. Под светом разгорающихся рун мы обменялись кольцами, а потом и свадебными подарками.

По традиции в знак любви и преданности молодожены дарили друг другу украшения, а надев подарок, не снимали его до конца жизни.

Сима застегнул на моем запястье изящный браслет из белого золота с бриллиантами. Я, по совету учителя, подколола к его камзолу платиновую брошь в форме полумесяца: один конец полумесяца — голова пантеры в профиль, другой — звериный клык.

За церемонией на поляне последовали праздничный бал и пир.

Илри любил говорить, что внешностью я похожа на эльфийку — тонкий стан, длинные белоснежные волосы и чистая светлая кожа, но он, разумеется, лукавил. Поставь рядом со мной настоящую эльфийку — сразу увидишь разницу. Я очень отличалась от местных дев, поэтому на меня продолжали таращиться, благо без враждебности, просто с любопытством. Я привыкла и больше не обращала на это внимания.

Кстати, к свадебному столу специально для меня подали зажаренную дикую утку.

— Долго еще нам здесь торчать? — шепнула я жениху на ухо во время танца.

— Тебе не нравится праздник в нашу честь? — удивился Илри.

— Просто хочу скорее перейти к первой брачной ночи.

Саилрим сбился с ритма и чуть порозовел, затем огляделся по сторонам и потащил меня прочь из зала.

Отослав охрану, любимый перенес меня через порог супружеской спальни и опустил на кровать. Опершись на локти, я наблюдала за тем, как он снимает камзол, расстегивает рубашку, кладет свою изящную корону из горного хрусталя на тумбочку у постели. Его пальцы, унизанные перстнями, дрожали от нетерпения.

Раздевшись, Илри взялся за меня. Он словно разворачивал подарок или хрупкую реликвию из своей сокровищницы. Щеки пылали. Зеленые глаза горели жаждой обладания. Зрачки были широкие-преширокие.

Когда любимый накрыл меня собой, сильный, красивый, горячий, я услышала, как отчаянно грохочет его сердце. Он распустил косу, и каскад пшеничных волос скрыл нас завесой от окружающего мира.

— Моя, — шепнул Илри, и я вскрикнула, вцепившись в его плечи. — Твой.

Матрас качнулся, моя голова проехалась по подушке.

Я задыхалась. Тонула в потемневших изумрудных омутах и почти рыдала от счастья.

Илри затянул меня в поцелуй. Он длился и длился, сладкий, томный, бесконечный, и мое тело казалось невесомым, а сердце разрывало грудную клетку.

Зажмурившись, любимый оторвался от моих губ и застонал. Он был так красив в своем наслаждении! Горячий, страстный, чувственный. Глядя на него, я ощущала, как что-то темное, хищное поднимается из глубины, готовое завладеть рассудком.

Это было какое-то затмение, короткий приступ безумия.

«Мой», — прорычала пантера внутри меня.

— Ай, — дернулся Саилрим.