Спектор.indd

На повороте визжат тормоза.

Посмотришь на небо — как будто ракета.

Модно быть «Против». Не модно быть «За».

Потом замечаешь — она неподвижна —

Звезда, от которой ни тени, ни света.

Модно награды давать палачу…

А лишь отражение призрачной жизни.

Модно быть гадом.

Но я — не хочу!

И, кажется, там, где ни дна, ни покрышки,

Где мрак настоялся на вечных загадках,

Там кто-то листает небесную книжку,

* * *

И наши страницы — в нежданных закладках.

Принимаю горечь дня,

Как лекарственное средство.

На закуску у меня

* * *

Карамельный привкус детства.

Тороплюсь, не поспешая,

Медлю тоже невпопад…

С горечью знаком сполна —

Солнце, как любовь большая,

Внутривенно и наружно.

Освещает всё подряд.

Растворились в ней война,

И любовь, и страх, и дружба…

То налево, то направо,

Наугад и напрямик…

Где-то деньги, где-то слава,

Я к ним так и не привык.

102

103

Даже плача, улыбаюсь,

* * *

Не хочу терять лица,

— Всё хорошо. Только небо сердито,

Постепенно продвигаясь

Гром, как внезапный разрыв динамита

От начала до конца.

Или как эхо ночной канонады…

— Может быть, хватит, об этом. Не надо…

* * *

— Всё хорошо. Только дождь без просвета.

Связаны по рукам и ногам

— Это преддверие бабьего лета,

Всем, что сказано и не досказано.

Дальней зимы и мужской непогоды…

«Аз воздам!» — И друзьям, и врагам,

— Капля за каплей, за годами годы

Что по жизни одним миром мазаны.

Всё хорошо, — повторяю я снова,

Мальчик из прошлого. Дедушка. Вова…

«Аз воздам!» — Эхо сквозь времена,

Где за Словом встаёт многоточие,

Где над миром витают война,

* * *

Тишина и бессвязные прочие…

Осень поспит еще,

Летний снимая стресс.

Под дождевым плащом —

* * *

Память цветных небес.

— Купить подешевле, продать подороже…

— И всё? Ты уверен?

Время уходит вспять,

— Конечно.

Сонно глотая свет.

— И, всё же,

Жаль, что учиться ждать

Зачем, почему, и опять нет ответа…

Времени больше нет.

— Ты чувствуешь осень?

— Я чувствую лето.

Но светлых надежд замечаю пропажу.

* * *

— Так, значит, всё правда, и всё — на продажу?

Кто они? Кем же себя возомнили?

— Не знаю. Но осень шуршит за порогом.

Сделаны так же — из праха и пыли,

Дороже — дешевле… Все ходим под Богом.

Страха, надежды, влюблённости, боли…

Все ходим под небом, любовью хранимы,

Или у них всё отсутствует, что ли?

Сквозь прошлые вёсны, грядущие зимы,

Влюбляясь, смеясь и надеясь до дрожи…

Судьбы людские вершат, не жалея.

Причём здесь дешевле? Причём здесь дороже?

Правда, — «ни эллина, ни иудея»…

104

105

Дни так ничтожны, мгновения — кратки,

* * *

И, исчезая, летят без оглядки…

Даже забегая вперед,

не увидеть того, что идет по пятам,

Вечное эхо вздохнёт: «жили-были».

Разделяя на этот и тот свет,

Кто они? Кем же себя возомнили?..

пронзающий душу и здесь, и там.

Даже зная в лицо весну,

* * *

мимо счастья возможно пройти без труда.

Невидимая тень идёт за нами вслед,

Забегая вперед, вздохну:

Быть может, след потерь скрывает свет побед.

Это просто дорога оттуда туда.

Мерцает силуэт в сквозных полутонах,

У тени свой ответ на каждый новый шаг.

* * *

Неверные шаги в тени ещё видней,

Как мне обнять то, что с детства любимо —

Неявные враги — как хор полутеней.

Улицу Даля, Советскую, мимо

Завода ползущий трамвай,

Сквозь тень и свет идём в обход и напролом,

Мимо родного Луганска… Вставай!

Шагая день за днём под ангельским крылом.

На остановке — знакомые лица.

Время Луганска упрямое — длится

Среди разрухи, страданий и ран.

* * *

Это история, словно таран,

Кажется, что смотрю в даль

Лупит, на прочность судьбу проверяя…

И вижу былой горизонт.

Здравствуй, сосед! Что ж так долго трамвая

Там закаляется сталь,

Нету и нету… — Не жди, не придёт.

Днем и ночью — трудовой фронт.

Год, считай, нету. Да, больше, чем год.

Значит, пешком, как нормальный влюблённый,

Но сквозь «ветер в ушах — БАМ»

Вдоль Карла Маркса и вдоль Оборонной.

Там другие слышны слова.

Вон — Дом со Шпилем, «Россия» и Пед,

«Люблю тебя» — тоже там,

И «Авангард», где «Зари» гаснет свет.

Видно, память всегда права,

В мыслях иду, как летаю по краю,

И, обнимая в душе, понимаю —

Забывая боль, как сон,

Тает слезинкой дорога назад…

Вспоминая тебя и нас…

Где ты, Луганск-Ворошиловоград?

Под небом былых времён

Я помню, я плачу сейчас.

106

107

* * *

ВСЁ МОГЛО БЫТЬ ХУЖЕ…

Всё это нужно пережить,

Перетерпеть и переждать.

Суровой оказалась нить

«Не только мужество и решительность

И толстой — общая тетрадь

могут подвигнуть на большие дела,

но и просто

лень…»

Судьбы, которая и шьёт,

Дж. Рескин

И пишет — только наугад.

Я понимаю — всё пройдёт.

Но дни — летят, летят, летят…

* * *

И, в самом деле, всё могло быть хуже. —

Мы живы, невзирая на эпоху.

И даже голубь, словно ангел, кружит,

Как будто подтверждая: «Всё — не плохо».

Хотя судьба ведёт свой счёт потерям,

Где голубь предстаёт воздушным змеем…

В то, что могло быть хуже — твёрдо верю.

А в лучшее мне верится труднее.

Конечно, всё могло быть хуже. Жизнь приучает к здоро-

вому пессимизму, и любое достижение, даже самое малень-



кое, становится возможным только преодолением мысли-

мых и немыслимых трудностей, плюс ещё и собственных

недостатков — лени, нерешительности, глупости, да мало ли