Спектр

Вечером, когда голубое солнце опустилось к горизонту, Мартин сидел у входа в деревянную пирамиду, выделенную им с Ириной для ночлега. Вздыбившиеся волны, пронзённые солнечными лучами, казались причудливым экраном, демонстрирующим видовой фильм из жизни Беззара. Все так же скользили в синей субстанции неясные тени — только теперь, на просвет, у них были хорошо различимы пучки жгутиков. Дикие «звери»? Домашние «животные»? Стада «скота»? Промысловые «рыбы»? Все одно — простейшие… У самого дна раскинулись деревья — погребённые под слоем субстанции, но тем не менее поразительно похожие на земные. Мелкие бактерии крутились между ветвей… паслись?

Мартин меланхолично отхлёбывал из фляжки — там уже осталось совсем чуть-чуть коньяка — и вспоминал какую-то читанную в детстве популярную книжку. Юные герои, попав внутрь человеческого организма, подружились с лейкоцитами, сражались с бактериями, путешествовали по внутренним органам, не пренебрегая даже кишечником… в общем, вели познавательную и увлекательную экскурсию.

Сражаться Мартину, слава Богу, не приходилось. К самой идее драться с огромной амёбой он относился крайне скептически. А вот экскурсия вышла презанимательная.

— Не помешаю? — вкрадчиво спросили из-за спины.

Беззарийцы передвигались очень тихо. Оглянувшись, Мартин решил, что видит Павлика, и приглашающе махнул рукой.

— Алкоголь? — поинтересовалась амёба. — Для возбуждения мыслительной деятельности?

— Скорее для торможения, — признался Мартин. — Употребляете?

— Что ты, у нас свои методы! — бурно возмутилась амёба. — Другие дозировки, другие вещества… — Прозрачный бурдюк мягко опустился рядом с Мартином и добавил: — Если не возражаешь, я повышу количество медиаторов в синем лабиринте.

— Пожалуйста, пожалуйста! — согласился Мартин.

Он всегда был терпим к чужим слабостям, поскольку любил свои.

Некоторое время Мартин полоскал губы в коньяке, а амёба побулькивала. То ли в процессе выработки «медиаторов», то ли по иным физиологическим причинам.

— У тебя осталось очень мало алкогольной жидкости, — заметил Павлик. — Ты прибыл почти без имущества.

— Так получилось, — признал Мартин.

— Давай ёмкость. — Амёба вытянула ложноручку.

Мартин поколебался, но фляжку дал.

Тонкий прозрачный щуп скользнул в горлышко, коснулся жидкости, отдёрнулся. Некоторое время амёба размышляла, потом сказала:

— Тут вовсе не чистый алкоголь. Тут много примесей. Они нужны?

— Они приятны, — ответил Мартин.

— Это труднее… — признался Павлик.

Но фляжку не вернул. По бесцветному телу прошла дрожь, мутные вихри распустились между органеллами, потянулись к щупальцу — и потекли во флягу. Как зачарованный Мартин наблюдал за живым самогонным аппаратом. Принял из ложноручек флягу, подозрительно принюхался. Посмотрел на амёбу.

— Состав совершенно не изменился, — сказала амёба. — Пей.

Мартин колебался.

— Ты брезгуешь? — удивилась амёба. — Но вы поглощаете плоть живых существ, сок растений, выделения насекомых… чем хуже эта жидкость?

— Ты разумный, — мрачно сказал Мартин. — Это… как-то… что-то каннибальское…

— Поверь, двести граммов массы я теряю безболезненно, — сообщила амёба. — Кстати, вы же ели суп?

Мартин вспомнил поданный им на обед суп-пюре. Очень похожий по вкусу на сваренный с хорошей свежей говядиной гороховый, с похрустывающими комочками — то ли сухариками, то ли овощами… И мясо на второе — жирноватый, но мягкий и без жил кусок вырезки…

— О Господи… — только и сказал он. — Так вы синтезируете пищу из своих тел?

— Так проще всего, — признался Павлик, и гулко захохотал.

Наверное, этот смех и заставил Мартина поднести фляжку к губам и сделать хороший глоток.

«Ахтамар». На зависть лучшим армянским виноделам.

— Я не смогу синтезировать пищу или еду по твоим описаниям, — сообщила амёба. — Но по образцу — легко.

— Ирина знает, что она ест? — спросил Мартин.

— Конечно. Она понимает. К тому же только таким образом мы можем обеспечить вам защиту от нашей воды.

Мартин смирился и ещё раз глотнул коньяка. Сказал:

— Плевать. Завтра я отправляюсь домой. А вы — летите бомбить ключников.

— Мы вовсе не намереваемся их бомбить, — возмутился Павлик. — Так… лёгкая угроза, если потребуется. Вначале надо разобраться в ситуации.

— Глупо, — изрёк Мартин. — Глупо и безрассудно. Ну с чего вы взяли, будто транспортная сеть уже существовала, была разрушена и это повторится?

Ложноручка мягко похлопала его по плечу.

— Посмотри на наш мир, Мартин.

Мартин посмотрел и сказал:

— Я только этим и занимаюсь весь вечер. Что я должен увидеть?

— Подумай. Что тебе кажется странным и ненормальным?

— Вы, — не раздумывая ответил Мартин.

— А ещё? А почему?

— Не бывает разумных одноклеточных! — выпалил Мартин. — Не могли они… вы возникнуть! Тем более на вашей планете есть многоклеточные растения!

Прозрачный бурдюк покивал верхней частью туловища и сказал:

— Все верно. Не могли мы возникнуть самостоятельно. Мы были созданы искусственно.

Мартин отставил флягу, посмотрел на Павлика — словно понимал мимику амёб. И спросил:

— Это снова шутка?

— Нет.

— И кто вас создал? Ключники?