Спекулянтъ

Отскочил назад, выжидая драгоценные мгновенья, приходя в себя, и очередную атаку встретил хладнокровно, жестким кроссом через руку. Нет ничего страшнее в драке, чем нарваться на встречный удар. Дружок заводилы разве что в воздух не воспарил, прежде чем оземь грохнуться рядом с товарищем.

Нокаут.

— Иди ко мне! — Денис ласково поманил третьего бойца.

Тот отчаянно замотал головой: спасибо, я у стеночки постою. Мне и здесь хорошо.

— Не хочешь поговорить? — искренне огорчился Денис.

Видать, боец попался ему неразговорчивый. Но бегал быстро. Стоило Денису шагнуть в его сторону, как того и след простыл. Вместо него разразился излияниями Федька.

— Как вы их, барин! — захлебнулся паренек от восторга. — Научите меня тоже?

— Вот прямо сейчас и начнем! — недовольно буркнул Денис, озирая поле боя.

Сзади раздался знакомый голосок.

— Вы прекрасно боксируете, признаюсь честно: удивлена до крайности.

— Откуда вы знаете бокс? — поразился в свою очередь Денис, разворачиваясь на каблуках.

Черноокая красавица едва заметно повела бровью.

— В столице он нынче в большой моде, весь свет с ума сходит по заграничной забаве… Но у вас манера иная, более… — барышня замялась, подбирая нужное слово.

— Более эффектная, — поделился догадкой Денис.

— Все-таки вы неисправимы! — тяжело вздохнула девушка и царственным жестом протянула руку: — Юлия Рябушинская.

Целовать или жать? Изменница-память, неуклюже поворочавшись, выдала ответ: при первом знакомстве должно ограничиться легким пожатием пальцев — барышни имеют склонность падать в обморок при малейшем нарушении этикета. Тонкие пальчики нервно подрагивали в руке. Денис едва ощутимо прикоснулся губами к запястью. Нежный аромат фиалок, исходивший от атласной кожи, заставил учащенно забиться сердце.

Обморок не последовал.

— Денис… — настал его черед придти в замешательство: новую фамилию сообщить ему никто не удосужился.

— Черниковы мы, — поспешил на выручку Федька. — Иван Кузьмич, купец известный, их батюшка будет.

— Наталья Свиридова, — жеманно произнесла вторая девушка и слегка поморщилась от крепкого мужского рукопожатия.

Поверженные противники напомнили о себе стонами и охами. Денис искоса оглядел панораму недавней биты.

— Прошу простить меня, милые дамы, но не я явился причиной столь безобразного зрелища.

Изяществу поклона мог бы позавидовать и опытный царедворец.

— Мне так дюже понравилось! — простодушно заявил Федька.

Девушки прыснули от смеха.

Денис, отвесив сорванцу легкий подзатыльник, учтиво склонил голову.

— С вашего позволения, милые прелестницы, мы откланяемся.

— Заходите в гости непременно! — хором ответили барышни и, весело переглянувшись, вновь зашлись заразительным смехом.

Глава 4

Глава четвертая

Москва. 15 апреля. 2009 год.

«Вниманию жителей столицы!

Гидрометцентр объявил о штормовом

предупреждении. Не рекомендуется

покидать без особой необходимости…».

(Прогноз погоды на ТВЦ)

***

Уфимская губерния, 16 июня 1896 года

Федька, застенчиво покраснев, скороговоркой поведал об Анютке и исчез на обратном пути. Денис свернул в незнакомый переулок — так показалось короче! — и очнулся уже на набережной. Присел на замшелый валун, любуясь чистыми водами Агидели, понаблюдал за рыболовной артелью, поражаясь размерам бьющихся в неводе рыбин, побросал камешки в реку, целя в стайку сонных диких уток.

По соседству босоногая мелюзга гоняла береговых ласточек. Достанут бедолагу из норки, раскрутят с силой в руке и с радостным визгом запустят в небо. Лети, родная, наслаждайся полетом. Она и летит: пьяно, бездумно кувыркаясь, исходя в гневном крике. А мальчишкам все забава — хохочут звонко, да по голым ляжкам от восторга хлопают.

Солнце парило в зените. Если бы не мальчишки, Денис еще долго бродил бы по окрестностям. Следуя подсказкам, до особнячка добрался сравнительно быстро. Удивился непривычной тишине: дворня ходила на цыпочках, крадучись, лохматый сторож, приветственно вильнув хвостом, бесшумно скрылся в конуре.

Странно.

Заглянул в столовую, прошел в гостиную. Ни души. Со второго этажа донесся едва слышный хрустальный перезвон. Поднялся по лестнице в кабинет, осторожно приоткрыл дверь. Иван Кузьмич с угрюмым видом сидел в кресле, отрешенно уставившись в одну точку. Наглухо задернутые шторы погрузили комнату в полумрак, под стать настроению хозяина.

— Что случилось, батя?

Денис ловко перехватил из рук купца кувшинчик с вишневой наливкой, отставив его на дальний край стола.

— Разорили меня, сынок, вороги клятые до сумы довели! — отец с силой сжал тонкостенный фужер. — Без гроша мы с тобой остались, впору по миру идти, да подаяньем пробиваться.

Стекло звучно хрустнуло, осколки брызнули в разные стороны. Не обращая внимания на кровоточащие порезы, он продолжал сокрушаться.

— На кривой козе старого дурня объехали! Объегорили, словно несмышленыша!