Сперанский 5. Заговор

Было чем, следует сказать. Такую операцию провел, на тоненького. И вот даже не знаю: хвалить, или пристрелить Северина. Во-первых, такие операции согласовываются и тщательно прорабатываются. Во-вторых, любая маленькая оплошность и был бы международный скандал, в котором у Англии появились шансы так повернуть ситуацию, что я попал бы под пресс. Неконтролируемый скандал, не нужен. Он будет и так, но по моему сценарию.

Так что нужно бы и пристрелить, но как-то… нравится мне эта лихость, должная быть на страницах приключенческого романа. Может, и напишу, лет через… тридцать, когда страсти поулягутся по сегодняшним и грядущим событиям. Однако, нужно придумать задание для такого авантюрного агента, как Северин.

— Руслан, почему? — спросил я у парня.

По сути еще подросток. Сколько ему было, когда выгоняли этого сироту? Пятнадцать? Сейчас точно Руслану не больше восемнадцати годков. Я способен взращивать сущих монстров, если в такие скромные лета, бывшие мои воспитанники умудряются планировать подобные операции.

— Ты планировал операцию? — задал я очередной вопрос, не получив ответа на предыдущий. — Не стоит молчать, Руслан.

— Я не Руслан, это вы меня так назвали, — сказал связанный парень и сплюнул кровью.

С ним уже поработали и, как сообщили, все нужное узнали. У каждого человека есть свой болевой порог, после которого рассказывается все. Часто бывает так, что человек от боли уже просто не способен мыслить, но лишь воспроизводить слова, бессвязно, не имея никаких психологических резервов на то, чтобы не говорить. Но передо мной уже человек, который все сказал, он приходит в себя и теперь злиться, что раскололся.

— Итак, почему? — повторил я свой вопрос.

— Вы лишили меня всего… — начал свою исповедь Руслан.

«Ну, кое чего не лишил: навыки убивать у тебя остались, а так же некоторое воспитание, даже на „вы“ обращаешься, словно дворянин,» — подумал я, но не стал перебивать стрелка… бывшего стрелка.

Груша, именно она, нынче именуемая Агриппиной Федоровной Арташевской, была виною и того, что Руслана пришлось выгонять из легиона стрелков, и многих иных бед. Нужно еще будет разобраться с тем, как его выгнали. Судя по тому, что парень сказал, он просто сбежал, а по документам, чтобы замолчать инцидент, наверняка, оформили, что выгнали, с отправлением в Сибирь, в РАК. В таких случаях у нас не на свободу выпускают, а отправляют в Охотск, где расположена одна из главная квартир русско-американского общества.

Груша была одной из тех, кого я вытащил из петербургских трущоб, сиротой. Она забеременела от Руслана, когда ей было-то четырнадцать лет. А после девочка… ну не могу я к ней относится, как к женщине… стала проявлять себя в науках, особенно в математике, да и в юриспруденции, экономике и финансах. Я стал готовить эту девочку к большой работе, а ее младенец сын воспитывается в семье Арташевских — литовских шляхтичей, которые испытывали очень серьезную нужду в деньгах, как и в том, чтобы пройти унизительную проверку на сословность. Много в бывшей Речи Посполитой шляхты, вот и начинается, так называемый «разбор шляхты». Правда это делается не шатко ни валко, много нарушений, чем и воспользовались те, кому я доверил судьбу девочки.

Она, пусть и фиктивно, но вышла замуж за шляхтюка-дворянина. А Руслан? Ну так и не было у них с Грушей всесокрушающей любви, разошлись они. Агриппина же полностью ушла в учебу. У нее есть доступ к некоторым, не особо тайным моим делам. Может, это какая-то моя блажь, но я хочу взрастить пример женщины-коммерсанта. И частью моих дел уже скоро, так для пробы, должна заниматься Груша.

И где здесь место для некоего Руслана? Будь он хоть на десятую часть так талантлив, как Груша, я нашел бы применение парню. Но… не вышло.

— Карп, — обратился я к Камарину Карпу Мелентьевичу, который, конечно же был вызван сразу, как стало известно о стрелке Руслане. — Англичане? Точно? Сам Уитворт?

— Нет, ваше превосходительство, через подставных. Но это он, английский посол, как вы изволили как-то говорить, бенефицар, — сказал Карп.

— Заканчивайте здесь, — сказал я и поспешил на выход, чтобы не было дополнительных вопросов, чтобы не дергали мою многогрешную душу.

— Прямо заканчивать, ваше превосходительство? — успел переспросить Карп.

— Ты правильно все понял и знаешь, как тут нужно поступать, — процедил я сквозь зубы и все-таки вышел.

Молодой парень, заблудший, все это понятно. Но он сделал свой выбор и он умрет.

Я шел к любимой женщине, размышляя о том, имею ли я права вот так распоряжаться жизнями людей, жонглировать человеческими душами. Не вцепись я в Агриппину, может у них с Русланом и вышла семья и жили себе спокойно и счастливо. Но я решил за них, как и уже за не одну тысячу человеческих жизней.

Вот только раскисать и сомневаться нельзя. Я работаю со множеством жестких характеров и эти мужчины, часто воины, должны принимать правила. Так или иначе, но все узнают про то, что Руслан казнен, без подробностей, кроме тех, что он сбежал с обучения и предал.