Спецназ Берии. Первый бой

– Ничего страшного, поедете чуть позже с другими отрядами. А пока занимайтесь по распорядку.

Ещё несколько раз в длинных коридорах здания то робким, то грозным «разрешите обратиться» останавливали Михаила Фёдоровича его подчинённые. В эти январские дни бойцы, остававшиеся в расположении части, по-доброму завидовали тем, кому вскоре предстояло сесть в машины и отправиться в сторону фронта.

Организация и координация заброски подразделений ОМСБОНа в тыл противника легла на плечи комиссара бригады капитана госбезопасности Максимова и заместителя командира бригады полковника Третьякова. Именно они должны были договориться с командованием 10-й армии о месте и времени перехода советских диверсантов через линию фронта.

Тому, что участком для проникновения на занятую врагом территорию избрали именно район наступления 10-й армии, способствовали по крайней мере два обстоятельства. Во-первых, действовавшая на левом фланге Западного фронта 10-я армия глубже других вклинилась в расположение группы фашистской армии «Центр», и поэтому здесь был кратчайший путь в тыл врага. Во-вторых, переход облегчался отсутствием сплошной линии фронта и укреплённых полос.

Первым предстояло выехать отряду капитана Васина. Отряд в количестве 77 человек покинул расположение бригады 12 января. Перейдя в тыл противника, васинцы должны были пройти через Жиздру к Брянску, затем в Рославль и Кричев. На всём пути им предстояло подрывать мосты, дороги, нарушать другие коммуникации противника, включая связь.

Спустя два дня вслед за ними выехали остальные. Подразделение Горбачёва по численности было таким же, как и у Лазнюка. Отряд старшего лейтенанта Бажанова насчитывал 77 бойцов. Таким образом, общий людской ресурс, задействованный ОМСБОНом в предстоящих операциях, составил 314 человек.

Перейдя через линию фронта, отряды Горбачёва, Лазнюка и Бажанова должны были, растворясь в районе Вязьма – Дорогобуж, так же как и васинцы, заниматься нарушением коммуникаций противника, разрушением железных и шоссейных дорог, мостов, уничтожением обозов и мелких групп противника.

14 января стоял 30-градусный мороз. Бойцам было не привыкать в такую погоду передвигаться на машинах с открытым верхом, поэтому по Калужскому шоссе, как водится, ехали с песнями. Но с каждым километром при виде следов фашистских преступлений веселье стихало, а ненависть к врагу усиливалась. О расправах гитлеровцев над советскими людьми во время коротких остановок рассказывали и местные жители.

По их свидетельствам, наведение немцами нового порядка в захваченных населённых пунктах обычно начиналось с постройки виселиц. Затем оккупанты переходили к террору и грабежам, а неподчинявшихся вешали и расстреливали. В качестве устрашения фашисты не снимали повешенных по нескольку дней и даже недель. Так же они поступали и с расстрелянными, запрещая жителям под страхом смертной казни подходить к трупам.

Оккупанты грабили, подвергали насилию и изгоняли из жилищ стариков, женщин и детей. Люди вынуждены были селиться в землянках, в лесу или просто под открытым небом. Фашисты среди белого дня раздевали и разували первых встречных, в том числе и детей. Жестоко расправлялись со всеми, кто пытался оказывать сопротивление. В одной деревне колхозница, возмутившаяся, что у неё отняли последние продукты питания, была ранена из автомата. Когда она принялась кричать и проклинать фашистов, называя их бандитами и грабителями, её добили, после чего расправились с остальными жителями деревни.

Двенадцатилетняя девочка поведала, как два немецких солдата ворвались в их дом и убили почти всех, кто в нём находился.

– В доме, кроме меня, были мама, мой братишка, дядя, бабушка и тётя с ребятишками. Дети сидели в углу. Дядя болел. Немцы приняли его за раненого красноармейца, вытащили на улицу и расстреляли. Бабушка умоляла пощадить их ради детей… её тоже вытолкали на улицу и застрелили прямо у порога. Затем из дома выбросили маму. Она споткнулась об убитых, зарыдала, и её тоже убили. Тётя отбежала в сторону, в неё выстрелили, она упала. Кровь залила ей весь левый бок. Немцы дождались, пока она перестанет шевелиться, и ушли…

Издевательства над жителями фашисты часто сопровождали пьяными оргиями. Целью особого внимания оккупантов в такие моменты становились девушки и молодые женщины. Врываясь в дома, они насиловали их прямо на глазах родных и детей, глумились над поруганными, а после зверски расправлялись с ними. Некоторых уводили с собой. Из одной деревни забрали нескольких женщин, разлучив их, несмотря на их мольбы, с малолетними детьми. Позднее трупы женщин нашли изуродованными в лесу.

В одном селе немцы изнасиловали 25-летнюю мать троих детей, находившуюся на последнем сроке беременности. После изнасилования ей перерезали горло, штыками обезобразили тело. Там же оккупанты расстреляли 13-летнего мальчика и вырезали на его лбу пятиконечную звезду.