Спецназ Берии. Первый бой

Расположившись в избах, омсбоновцы до ночи делились впечатлениями. Евгению особенно легла на душу история о спасении командира отряда «Митя» именитым боксёром Николаем Королёвым.

В ходе одной из операций в районе Клетни Брянской области партизанское соединение Дмитрия Медведева попало в окружение.

– Королёв неотлучно находился с командиром, – вещал рассказчик. – Уж такая у него была обязанность. Если Коля с командиром – все спокойны: с Медведевым ничего не случится. Так и в этот раз. Они засели за поваленным деревом, откуда Медведев руководил отходом основных сил. Как только партизаны проследовали по лесосеке в сторону опушки, где планировалось организовать оборону, немцы сосредоточили огонь на позиции, занимаемой Медведевым и Королёвым. Минные осколки и пули впивались в ствол, за которым залегли командир и его адъютант. Пришло время отходить и им. Николай остался прикрывать отход командира. Убедившись, что Медведев добрался до лесополосы, Королёв двинулся за ним. Рассказывал, будто и сам удивился, что добежал без единого ранения. А вот командиру не повезло – его всё-таки достала немецкая пуля. Николай взвалил его на спину и понёс, благо силушки у нашего чемпиона – хоть отбавляй. Прошли с километр и вдруг слышат сзади: «Хэндэ хох!» Опустив командира на снег, Королёв поднял руки и пошёл «сдаваться». Два эсэсовца держали партизан на прицеле, а третий разоружил Королёва. Подвели к блиндажу. Офицер спустился вниз, видимо, к рации. В этот момент Королёв резко развернулся и двумя коронными ударами вырубил обоих конвоиров. Те рухнули как подкошенные. А через мгновение в блиндаж полетела граната, похоронившая всех, кто там находился. Всё произошло в считаные секунды. После чего Николай спокойно вернулся к командиру, снова взвалил его на плечи и через несколько часов доставил в отряд.

– Вот это герой! – восхищались слушатели. – Это по-нашему, по-омсбоновски!

Так элитное воинское соединение, ставшее родоначальником спецназа, начинало обрастать невыдуманными легендами.

Попрощавшись наутро с медведевцами, отряды двинулись дальше. То, что зима выдалась снежная, было на руку боевым лыжникам, поскольку способствовало их скрытному передвижению в полной боевой экипировке, тогда как регулярные части перемещались только по дорогам-большакам, где нередко попадали под обстрелы или бомбёжки немецкой авиации.

О плачевных последствиях одного такого налёта омсбоновцы узнали совсем скоро. По дороге в штаб 10-й армии машину, в которой ехали Максимов и Третьяков, обстреляли с воздуха. Немецкий лётчик прошил командирский «бьюик» пулемётной очередью, но комиссар и военком успели выскочить. Как это часто бывало, фашистский самолёт совершил разворот и продолжил атаку. В результате полковник Третьяков погиб на месте, а смертельно раненный комиссар вскоре скончался в госпитале.

Их знали как замечательных людей и прекрасных командиров. Алексей Алексеевич Максимов был человеком редкого обаяния. Живой, энергичный, остроумный, он был душой бригады. Иван Максимович Третьяков, бывший преподаватель Высшей пограничной школы, тоже был одним из тех людей, которых уважали не за должность, а за человеческие качества. Их гибель стала большой потерей для всего личного состава ОМСБОНа.

По имеющимся данным, штаб 10-й армии находился в селе Меховое. Однако, прибыв туда, из командования армии омсбоновцы застали на месте только начальника разведотдела полковника Колесова – передовой командный пункт армии к тому времени перебазировался в Охотное.

Колесов посоветовал переходить в тыл врага самостоятельно. Сказал, что помощь оказать не сможет, почему – не объяснил. Из трёх командиров только Бажанов внял этому совету и увёл своих бойцов на Думиничи. Остальные решили непременно встретиться с командармом.

Чтобы добраться до Охотного, потребовалось обойти занятый фашистами город Сухиничи. Мимо него проходили ночью. Отряды вёл замполитрука первой роты Лазарь Паперник. Полная луна светила мягко. Лыжи бесшумно скользили по снегу. Некоторые бойцы тащили на верёвках санки с вещевыми мешками и ящиками с боеприпасами. Один из взводов вёз до отказа нагруженную волокушу.

Ануфриев во время марша успел побывать как в головном, так и в боковом дозоре. Вокруг то и дело взмывали немецкие ракеты. Евгений думал, вот-вот их заметят и откроют огонь, но обошлось.

Совершив 15-километровый марш, отряды Горбачёва и Лазнюка достигли Охотного. По прибытии в село оба командира сразу направились к генералу Голикову. У них не было и тени сомнения, что к помощи в выполнении специального задания Центра в штабе армии отнесутся самым серьёзным образом, и вопрос переброски отрядов решится без промедления.

Командирская изба была не топлена, генерал сидел в тулупе. Вместе с ним находились член Военного совета армии бригадный комиссар Николаев, начальник штаба генерал-майор Любарский, бригадный комиссар Вяземский и начальник разведотдела Колесов, успевший каким-то образом опередить отряды.