Спецназовец. Шальная пуля

Когда Лаврентьев закончил, Юрий усадил его обратно за стол и водрузил перед ним свою поделку – комок пластита с торчащим из него детектором. Поскольку Вадим Викторович был телевизионщик и наверняка хоть что-то смыслил в электронике – по крайней мере, мог отличить пульт управления телевизором от вольтметра, – Юрий развернул детектор так, чтобы Лаврентьев видел только заднюю стенку корпуса да рдеющую наверху красную точку светодиодной лампочки.

– Это датчик движения, – непринужденно сообщил Якушев. – Можешь разговаривать по телефону, писать, работать на компьютере, курить – в общем, что хочешь. Но, если попытаешься покинуть кресло и выйти из поля зрения датчика… В общем, лучше не пробуй, а то даже похоронить будет нечего. В датчик встроен радиоуправляемый детонатор – что ты хочешь, двадцать первый век! Поэтому, если ты скажешь по телефону что-то лишнее и я замечу, что охрана или кто-то еще проявляет к моей персоне повышенное внимание, я просто возьму телефон, – он вынул из кармана и показал Лаврентьеву мобильник, – и наберу известный мне номер. Звонка ты не услышишь, зато верхолазы намучаются, снимая твои кишки с верхушки телебашни.

– А…

– Сорок минут. После этого устройство автоматически деактивируется. От души советую прислушаться к моему мнению и поскорее уехать из города. Бомбу прихватишь с собой и утопишь в каком-нибудь болоте, незачем ей тут народ пугать. Все понял? Тогда будь здоров. И подыщи, наконец, себе приличную работу…

– Где-то здесь, – сказал капитан Куницын, вглядываясь в экран стоявшего у него на коленях ноутбука.

– Да что ты говоришь! – саркастически восхитился полковник Томилин, загоняя свой внедорожник на просторную стоянку перед Останкинским телецентром. – Не могу поверить, что продюсер телевизионного канала находится на своем рабочем месте!

– Здесь – это не в телецентре, – удивив его, сказал Куницын. – Это прямо здесь, на парковке.

– Да ну! – не поверил Александр Борисович. – Дай-ка взглянуть.

Куницын с готовностью развернул к нему ноутбук. Полковник заглушил двигатель и вгляделся в схематичное изображение городских улиц на экране. Схема была дана с сильным увеличением, так что Александр Борисович видел только пару проездов, парковку, на которой они сейчас находились, да прямоугольник, обозначавший здание телецентра. Капитан не ошибся: красный кружок, которым на схеме была обозначена их машина, почти соприкасался с другим, тоже красным, но мерцающим – тут, на парковке, а вовсе не в здании. Мерцающим кружком система спутниковой навигации пометила сигнал, исходящий от мобильного телефона продюсера Лаврентьева. Посмотрев в окно, Томилин увидел припаркованную поодаль знакомую «субару» – вишневую с металлическим отливом, с массивным пластиковым обвесом корпуса и с целой батареей сильных галогенных фар, установленных на хромированной дуге кенгурятника. Это была машина Лаврентьева, и у полковника немного отлегло от сердца.

– Сто пудов, телефон в машине забыл, шляпа гражданская, – вторя его мыслям, сказал Куницын. – А еще продюсер!

– У тебя сколько телефонов – два? – сказал полковник. – У меня, например, два: один для работы, другой для личной жизни. А у нормального московского продюсера этих телефонов обычно полные карманы.

При этом он подумал, что Берий и нормальный московский продюсер – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Насколько было известно полковнику, Вадик Лаврентьев имел всего один телефон; если он ухитрился обзавестись вторым втайне от Александра Борисовича, это настораживало даже сильнее, чем его упорное нежелание отвечать на звонки. Тайн от полковника Томилина у Берия не было – по крайней мере, до сих пор.

Он непроизвольно зевнул и потер кулаками слипающиеся глаза. На Москву уже опустился ранний зимний вечер – непроглядно темный, пасмурный, с легким снежком, который театральными блестками посверкивал на лету в свете сильных уличных фонарей. В телецентре заканчивалась смена и готова была начаться другая, перед широким, ярко освещенным крыльцом темными кучками толпились подкарауливающие своих кумиров фанаты и жаждущие попасть в массовку популярного ток-шоу бездельники. У полковника Томилина была куча куда более важных, а местами и гораздо более приятных дел, чем торчать тут, поджидая внезапно и необъяснимо сделавшегося недосягаемым Берия. Но он находился здесь, и на то существовали весьма серьезные причины.