Спецназовец. Шальная пуля

Расулов никак не отреагировал на этот набор бессмысленных высказываний. Юрий и не ждал ответа, поскольку обращался не к своему пассажиру, а к тем, кто, возможно, подслушивал их разговоры через спрятанные в салоне микрофоны. Упоминание о включенном видеорегистраторе, которого тут не было и в помине, и каких-то мифических «ребятах», якобы рассредоточившихся вокруг места предполагаемых событий, было сделано на случай возможной провокации. Настал великий день прибытия гостей, которых уже давно с нетерпением и тревогой ждали в доме Расулова, и Юрий, как мог, постарался подготовиться к торжественному моменту встречи.

В процессе подготовки приходилось иметь в виду по меньшей мере три варианта развития событий. Согласно первому, ожидаемые гости были подосланы недругами уважаемого Магомеда из числа его земляков и везли с собой взрывчатку, наркотики или оружие, чтобы подбросить все это добро в дом гостеприимного хозяина и сдать его со всеми потрохами ФСБ. Второй вариант предполагал, что гости – это просто гости, которых все та же ФСБ рассчитывает использовать втемную, без их ведома. Подложить взрывное устройство в багаж во время проверки где-нибудь на полпути между Махачкалой и станцией «Домодедовская» – пара пустяков для настоящих профессионалов, действующих с ведома и при полной поддержке силовых структур.

Взрывчатку и прочее могли подложить не по дороге, а прямо тут, на автостанции, во время захвата. Это тоже было несложно, и именно для предотвращения этого, третьего, варианта Юрий валял дурака, рассказывая басни про регистратор и засевших поблизости «своих ребят». Грубые проколы, допущенные на глазах у общественности, не нужны никому, и в самую последнюю очередь – ФСБ и тем, чьи интересы защищает эта структура. Они умеют действовать грубо, но, когда это возможно, предпочитают наносить удары исподтишка, так, чтобы все было шито-крыто. Юрий очень рассчитывал, что они постараются сохранить хорошую мину при плохой игре и откажутся от проведения операции при первых признаках того, что для них тоже приготовили ловушку.

– Журналисты вот-вот подъедут, – нанес завершающий штрих Юрий и, обернувшись, заговорщицки подмигнул Расулову.

Уважаемый Магомед в ответ только вздохнул. В его возрасте и положении такие игры уже не доставляют даже того сомнительного удовольствия, которое можно испытать от них в молодости. Но переживания господина Расулова не вызывали у Юрия сочувствия: не хочешь хлебать дерьмо – не лезь в политику. А если полез, не обессудь – жуй и нахваливай, проси добавки и улыбайся, потому что это – твоя работа, к которой ты так стремился. В общем, не все коту масленица, будет и Великий Пост…

Вернулся Руслан.

– Сказали, вот-вот подойдет, – сообщил он, открыв дверцу, а потом, почему-то передумав садиться, убрал уже просунутую в салон ногу и выпрямился. – Да вот и они.

На площадь, сверкая фарами и мягко сияя освещенными окнами, въезжал туристический «Неоплан». Он двигался плавно, с солидной неторопливостью, словно не ехал, а плыл по морю раскисшего, перемешанного с песком и соляными реагентами снега. Под широким ветровым стеклом белела заметная издалека табличка с надписью «Махачкала – МОСКВА». Расулов задвигался на заднем сиденье, и телохранитель, торопливо подойдя, распахнул перед ним дверцу.

Блюдя неписаный протокол, Юрий тоже вышел из машины. Налетевший порыв ветра пополам со снегом до костей прохватил ледяным холодом, и Якушев, поставив торчком воротник пальто, торопливо натянул перчатки. Он чувствовал себя довольно глупо в презентованном Расуловым черном деловом костюме и шикарном полупальто, имевшем то же происхождение. Эти дорогие тряпки мало того, что были ему непривычны и стесняли движения, еще и служили скверной защитой от холода: ветер гулял под ними как хотел, без труда добираясь до голого тела, а удавкой обвивший шею однотонный галстук плохо заменял шарф или высокий воротник любимого старого свитера. Но положение обязывало, и приходилось терпеть, как терпел Руслан и четверо его коллег, которые, высыпав из джипа сопровождения, редким частоколом окружили хозяина.

Автобус остановился, с шипением и мягким стуком открылись двери, и из теплого салона, ежась от пронизывающего холода, посыпались пассажиры. Кашлянув в кулак, уважаемый Магомед двинулся вперед с той же солидной и плавной неторопливостью, с какой автобус только что заруливал на стоянку. Охрана последовала за ним, настороженно вертя головами из стороны в сторону. Ребята немного нервничали, и их можно было понять: место было людное и не самое спокойное в Москве. Да и случай выдался редкий, можно сказать, исключительный. Обычно гости добирались до дома Расулова самостоятельно; за наиболее дорогими и уважаемыми из них Магомед посылал водителя на «мерседесе». Сам он за ними не ездил никогда – во-первых, чтобы соблюсти достоинство, а во-вторых, чтобы не занимать место в машине, потому что его гости очень редко приезжали по одному.