Спецназовские байки

Через семь минут вижу в окно, как к нам, прячась за деревьями, короткими перебежками от одного дерева к другому, незаметно крадется Буслаев. Сколько я его помню — он ни разу не пытался изменить тактику подхода к КПП, дабы застукать наряд за непотребными, залетными, занятиями.

— Этого будем предупреждать? — спрашивает Рожков.

— На фига? — удивляюсь я. — Нам он кто? Никто…

— Я его предупрежу за пару метров до Буслаева, — решается Матюшин. — Вот повеселимся…

Буслаев врывается на КПП как вихрь. Блин, прямо майор Вихрь…

— Дежурный! — орет с ходу. — Почему я к вам врываюсь, а вы меня не обнаружили?

Буслаев встал в коридоре. Мы на вытяжке перед ним.

— Дежурный по КПП сержант Матюшин! — докладывает Серега. — Во время несения службы происшествий не случилось. На КПП находится помощник дежурного по штабу лейтенант Петухов!

— Почему один дневальный не отдыхает? — спрашивает Буслаев, и тычет в меня пальцем: — Например, вот этот боец…

Я знаю совершенно четко, что он, гад, знает мою фамилию — я много успел ему насолить в этой жизни… но он ее умышленно не называет.

— Например этот, отдыхать не может, — докладывает Матюшин.

— Почему?

— Потому что в комнате свиданий лейтенант Петухов устанавливает личность неизвестной, которая пыталась прорваться на территорию дивизии…

— Почему не доложили? — спрашивает майор.

— Это произошло вне пределов КПП, к нам отношения не имеет. Лейтенант Петухов ей занимается самостоятельно.

Майор приоткрыл дверь в комнату свиданий. Петухов уже одел штаны, усадил пьяное тело на стул и делает вид, что разговаривает с ней. Буслаев входит в комнату. При его появлении лейтенант встает.

— Почему без света? Почему не доложили? Кто такая? — майор сыпет вопросы.

Закрывает за собой дверь. Через пять минут лейтенант выходит:

— Слышь, разведка… там майор… просил десять минут не беспокоить… будет устанавливать личность…

Петухов раздал всем по сигаретке (даже не курю, а надо брать, когда дают), и довольный ушел в штаб. Я пошел и соединил перерезанные провода. Звоню в гарнизонную комендатуру:

— Мне нужен дежурный по гарнизону!

— Слушаю, подполковник Васильченко…

— Товарищ подполковник, тут на КПП дивизии какой-то пьяный майор насилует невинную девушку… если быстро поедете, то еще успеете…

Кладу трубку. Пытаюсь представить, что здесь будет через пять минут…

Чего еще говорить — не любил Буслаев разведчиков, не любил…

БЫВАЕТ…

Вовка

На краевом призывном пункте начальник медпункта отдельной бригады специального назначения старший лейтенант Кириллов работал не долго. Выбирать по большому счету было не из кого. Последнее время в армию шли только те, кто не смог отмазаться, не смог закосить. Страна упорно не хотела иметь сильную армию…

Кириллов выбрал несколько человек хоть как-то отличающихся по своему физическому развитию от тех дохликов, которые скучали на призывном пункте, посадил их в машину и повез.

Повез их служить в СПЕЦНАЗ.

Честно говоря, Вовке было без разницы, куда его заберут служить. Ну, попал в спецназ, вот и хорошо. Хоть не на флот, где служить надо было на полгода больше. И то ладно.

В бригаде Вовка пробыл не долго. Его, как более-менее физически крепкого, быстро выделили из новобранцев и решили, что из Вовки получится не плохой сержант.

— Хочешь быть сержантом? — спросил командир отряда.

— Мне без разницы… — отозвался Вовка.

Через три дня он уже был в Печорах, где находился в те стародавние времена 1071-й учебный полк специального назначения, который готовил младших командиров и специалистов для частей специальной разведки.

Было там тяжело. Командиры, практически все прошедшие Афганистан, не жалели своих сил в воспитании молодых бойцов. Много было интересного, много не интересного, о чем Вовка впоследствии совершенно не хотел вспоминать. Хорошо, наверное на всю жизнь, запомнилась ему та самая «адская лестница», через которую прошли все, кто хоть день прослужил в 1071-м полку…

Начальник ПДС учебного батальона стоял перед «стартом», где выстроенных парашютистов крайний раз осматривали инструкторы.

— Значит так, бойцы, — говорил начальник ПДС. — Прошу меня не огорчать — не совмещайте свой первый прыжок с последним…

Вовка стоял на «старте» и мысленно вспоминал, как он укладывал купол своего парашюта. Все этапы укладки он прокрутил в голове несколько раз. Инструктор, который проверял его парашют, даже похвалил Вовку за то, как тот аккуратно и быстро налистал купол, как правильно (в отличие от многих) взвел ППКУ на нужную высоту… не то, что тот обормот Лёнька, который проводил укладку на соседнем столе — инструктору пришлось восемь раз заставлять его заново пройти несколько этапов укладки…

Вот интересно, ведь понимает же Лёнька, что свою жизнь он укладывает, ан нет, все равно такой расхлябанный, такой беспечный… улыбается, придурок, шутки налево-направо. А вот вдруг как гробанётся с такой-то высоты…

И вот вертолет в воздухе. Машина быстро набрала высоту, вышла в район десантирования.

— Приготовиться! — выпускающий подал знак, и парашютисты встали.