Спецслужбы мира за 500 лет

Но другие продолжали действовать в подполье. В основном это были польские офицеры на русской службе. Один из них – З. Сераковский, сын беспоместного дворянина, участника восстания 1830–1831 гг. В 1848 г. за попытку бежать за границу Сераковский-младший был сослан рядовым в Оренбургский отдельный корпус, где сблизился с Т. Г. Шевченко. В 1856 г. он возвратился в Петербург и в следующем году основал подпольный офицерский кружок в Николаевской военной академии Генерального штаба. С 1861 г. Сераковский служил в Генштабе в чине капитана, ведал военно-уголовной статистикой. Во время заграничных командировок 1858–1862 гг. он установил контакты с Герценом и Огаревым, польской эмиграцией, встречался с Дж. Гарибальди. Действовал он весьма профессионально.

К 1862 г. разрозненные кружки в Николаевской военной, Михайловской артиллерийской и Николаевской инженерной академиях, состоящие в основном из поляков, объединились в федерацию, которую историки именуют Петербургской офицерской организацией. Отдельные кружки существовали также в 1-м и 2-м кадетских корпусах; Офицерской стрелковой школе; Константиновском, Михайловским артиллерийском и Николаевском инженерном военных училищах. Из 182 членов организации, о которых имеются сведения, 110 были католиками, по сословной принадлежности 96 процентов участников – дворяне. Большинство членов офицерских кружков – выходцы из Царства Польского и западных губерний Российской империи. Не производя должного отбора в учебные заведения, российское правительство, можно сказать, само готовило военные кадры для оппозиции. Подобное будет повторяться в нашей стране неоднократно.

«Значительную часть своих усилий Петербургская офицерская организация затрачивала на агитационно-пропагандистскую деятельность. Основной ее формой было размножение и распространение разного рода нелегальных изданий. „Колокол“, „Великорус“, „Молодая Россия“ и многие другие нелегальные издания передавались из рук в руки, переписывались в тетради и записные книжки, некоторые заучивались наизусть; экземпляры „Великоруса“ неоднократно вывешивались на стенах Артиллерийской академии; агенты III Отделения, по-видимому, не без оснований, подозревали, что нелегальные издания хранились в библиотеках всех трех военных академий. <…> Организация установила тесный контакт с создателем так называемой „карманной“ типографии П. И. Баллодом в составлении и распространении прокламаций „Подвиг капитана Александрова“ и „Офицеры!“ <…> Еще более тесной была связь с фотографическим заведением студентов Медико-хирургической академии Б. Степута и Я. Бабашинского, где размножались прокламации на польском языке. <…> Кроме этого, осуществлялся регулярный обмен нелегальными изданиями со столичными землевольческими кружками, Комитетом русских офицеров в Польше <…> а также с польскими конспиративными организациями в Варшаве, Вильне, Киеве и с польской эмиграцией…».[413]

До 1856 г., несмотря на деятельность эмиграции, решительность наместника И. Ф. Паскевича служила гарантией стабильности Царства Польского. После объявления в 1856 г. амнистии всем участникам восстания 1831 г. надзором за ними русское правительство не озаботилось. Поляки восприняли это как проявление слабости центральной власти. Вернувшись из ссылки и эмиграции (около девяти тысяч человек!), сепаратисты стали создавать конспиративные организации. Не способствовала спокойствию и постоянная смена наместников. После смерти Паскевича в январе 1856 г. эту должность исполняли: генерал-адъютант М. Д. Горчаков (1856 г. – май 1861 г.), военный министр Н. О. Сухозанет (май – август 1861 г.), генерал-адъютант К. К. Ламберт (август – октябрь 1861 г.), снова Н. О. Сухозанет (октябрь 1861 г.), генерал-адъютант А. Н. Лидерс (октябрь 1861 г. – июнь 1862 г.), великий князь Константин Николаевич (июнь 1862 г. – октябрь 1863 г.).

Пропагандируя идею независимости, многие заговорщики уверяли польское общество, что восстание будет немедленно поддержано вооруженным вмешательством Англии и Франции. В сентябре 1861 г. в Генуе открылась польская военная школа, а в октябре в Варшаве был основан подпольный «Комитет движения». Летом 1862 г. он преобразуется в Центральный национальный комитет (Centralny Komitet Narodowy), ставший руководящим центром польских заговорщиков (так называемые «красные») в период подготовки восстания. В состав Центрального национального комитета входили Я. Домбровский, И. Хмеленьский, З. Падлевский, Б. Шварце, С. Бобровский. Региональные комитеты «красных» появились в Литве и Правобережной Малоросиии.

Свои подпольные организации имели и представители партии землевладельческой шляхты и буржуазии (так называемые «белые»).