Спецслужбы мира за 500 лет

В сентябре 1862 г. для выявления заграничных связей Герцена в Париж, а затем в Лондон под легендой графа Альберта Потоцкого был направлен секретный сотрудник Ю. Ф. Балашевич. Отметим, что на оперативном уровне сотрудники специальных служб Российской империи умели работать достаточно квалифицированно, чего нельзя сказать о некоторых их руководителях. Именно из-за недостаточно компетентного руководства политической полицией и рядом других охранных служб империи серьезных системных агентурных позиций в антиправительственных организациях на тот момент не было. А оппозиционеры продолжали наращивать усилия в борьбе с монархией, особенно в Царстве Польском.

Весной продолжалось структурирование Комитета русских офицеров в Польше (КРОП). Отметим, что численность католиков (в основном поляков) в 1-й армии была высокой: в 1-м корпусе – 42 процента офицеров и 75 процентов унтер-офицеров и рядовых; во 2-м корпусе – 41 процент и 66 процентов; в 3-м корпусе – 22 процента и 80 процентов соответственно. Наряду с поляками в состав кружков в незначительном количестве входили в основном окатоличенные литовцы, украинцы, белорусы и русские. После ареста Каплинского в апреле 1862 г. комитетом руководили А. А. Потебня, Я. Домбровский, З. Падлевский. Членом комитета был поручик К. И. Крупский (отец жены В. И. Ленина Н. К. Крупской). Комитет установил связи с польскими сепаратистами и эмигрантскими центрами в Лондоне.

В июле 1862 г. 1-я армия и подчиненные ей корпуса были упразднены, а входившие в них части и подразделения подчинены вновь образованным военным округам: Варшавскому, Виленскому и Киевскому. Несмотря на передислокацию частей, до октября 1862 г. происходили количественный рост и внутренняя консолидация кружков КРОП: в них числилось до двухсот человек. Наиболее известными являлись кружки в 4, 5, 6 и 7-м стрелковых батальонах; Ладожском, Муромском, Смоленском и Шлиссельбургском пехотных полках; 4, 5 и 6-й артиллерийских бригадах. Члены комитета вели агитационно-пропагандистскую деятельность: распространяли печатные и рукописные прокламации и запрещенные издания, привозимых из обеих столиц или из-за границы. С ноября 1862 г. началась подготовка к вооруженному восстанию в Царстве Польском.

В число основных разработчиков плана вооруженного восстания в Польше входил один из руководителей КРОП, член польского Центрального национального комитета Ярослав Домбровский, окончивший Николаевскую академию Генштаба. План был основан на совместных действиях польских сепаратистов и русских антиправительственных сил. О высоком уровне конспирации офицеров-заговорщиков и качестве их связей свидетельствует следующий факт. Когда в августе 1862 г. арестованный Домбровский содержался в Варшавской цитадели, он продолжал поддерживать контакты с обеими организациями и участвовать в разработке детализированных планов. Это доказывает, что агентурно-оперативная деятельность Третьего отделения в военной среде находилась далеко не на должном уровне, и во многом из-за позиции высшего руководства.

По воспоминаниям участника событий, привлечение новых членов нелегальных кружков происходило буднично. «Нарисовав картину тогдашнего положения наших внутренних дел, указав на всеобщее недовольство, господин с пенсне [А. А. Слепцов] обратил наше внимание на то, что никаких настоящих реформ нельзя ждать от правительства. <…> Но народ не организован; единичные же усилия, каким бы героизмом они ни отличались, ничего не могут дать. Поэтому нужна организация. <…> Затем господин с пенсне заявил, что начало такой организации уже положено. „Вся Россия, – продолжал он, – в революционном отношении, в силу естественных и исторических условий, распадается на районы: северный – там есть еще места, где в народе до сих пор сохранилась память о вечевом строе; волжский, где Стенька Разин и Пугачёв навсегда заложили семена ненависти к существующему строю; уральский с его горнозаводским населением; средне-промышленный; казачий. Что касается до Литвы и Малороссии, то здесь должны действовать свои собственные организации; с ними великорусская организация, конечно, обязательно входит в самые тесные отношения, но как равная с равными“. Далее мы были посвящены в некоторые детали организации; помнится, все дело сводилось на целую иерархию пятерок. В Петербурге имеется центральный комитет (оратор и его сотоварищ были не более как скромные агенты центрального комитета, даже сами не знали которой степени, – так строго выдерживается в организации, тайна!); в каждом районе свой комитет, но, понятно, главное руководительство принадлежит центральному комитету».[410]