Спящие красавицы

— Что это там? — спросил Дрю Т. Барри, владелец «Страховой фирмы Дрю Т. Барри», стоя у входа своей конторы, которая располагалась через дорогу.

Линни, практически, видела, как в глазах Дрю промелькнули цифры возможных премиальных. Она не ответила ему, вернулась внутрь, чтобы сначала позвонить пожарным (их телефоны, и так уже наверное, разрывались), затем Терри Кумбсу и Роджеру Элвею из четвертого экипажа, а потом, уже, начальству. Которая, наверное, беспробудно дрыхла после безумной ночки.

2.

Но Лила Норкросс не спала.

Когда-то она прочитала в каком-то журнале, что на то, чтобы уснуть у взрослого уходит от 15 минут до получаса. Об этом Лилу предупреждать не было никакой нужды: ей нужно было знать, как успокоить себя, ведь, спокойной она, отнюдь, не была. Она, до сих пор, не переоделась, хотя уже расстегнула брюки, рубашку и сняла служебный пояс. Лила испытывала чувство вины. Она раньше никогда не врала мужу в мелочах и, уж, тем более, не врала ему по-крупному. До этого утра.

«Авария на Маунтин Рест Роуд, — написала ему она. — Не звони и не пиши, тут полно дел». Этим утром она, даже, добавила для правдоподобности: «Повсюду разбросаны кошачьи наполнители! Потребуется бульдозер!». И теперь это её мучило. Но, разве, такие подробности не появятся в утренней газете? Только Клинт вряд ли станет такое читать, так что всё в порядке. Люди станут обсуждать это забавное происшествие, а если, не станут, то он задумается…

— Он хочет быть пойманным, — сказала она Клинту во время просмотра документального сериала на канале НВО[13] — «Тайны миллиардера» он назывался — об эксцентричном богатом серийном убийце по имени Роберт Дёрст. Это произошло под конец шестого эпизода.

— Он никогда бы не стал общаться с журналистами, если бы не хотел этого, — разумеется, Роберта Дёрста, наконец, посадили. Вопрос в другом: хотела ли она, чтобы её поймали?

Если нет, зачем она ему написала? Себе она объясняла этот поступок так: если бы он позвонил ей и услышал на заднем плане шум спортзала школы Каулина — кричащих зрителей, скрип кроссовок по паркету, рёв дудок — он, естественно, спросил бы, где она и что она там делает. Но ведь она могла переключить его звонок на голосовую почту и ответить позже?

Я об этом не подумала, решила она. Я устала и была расстроена.

Правда или ложь? Этим утром она склонялась ко второму варианту. Потому что, она сама всё запутала. Потому что, хотела заставить Клинта вынудить её признаться, чтобы он разорвал эти путы.

Ей казалось, что, несмотря на долгие годы, проведенные на страже закона, её муж-психиатр сделал для преступников гораздо больше. Клинт умел хранить секреты.

У Лилы было такое ощущение, будто она обнаружила в своём собственном доме ещё один этаж. Будто она случайно нажала на какую-то замаскированную кнопку, запустился тайный механизм, и перед ней открылась лестница. Внутри висел крючок, и на этом крючке была куртка Клинта. Шок был силен, боль — ещё сильнее, но всё это не шло ни в какое сравнение со стыдом. Как можно было этого не понимать? А осознав всё, очнувшись в реальном мире, как можно жить дальше и не вопить от ужаса? Если не открытие того факта, что у твоего мужа — мужчины, которого ты видела каждый день, отца твоего ребенка — имелась дочь, о которой он никогда не упоминал, не способно вызвать этот вопль, то что же, тогда, способно? Вместо этого, она пожелала ему хорошего дня и легла.

Усталость, наконец, дала о себе знать, отгоняя прочь все тревоги. Она засыпала и это было хорошо. После пяти или шести часов сна всё покажется намного проще, она успокоится, сможет поговорить с ним. Может, даже, Клинт сможет всё объяснить. Это, ведь, его работа, разве, нет? Разбирать беспорядок. Ну, она, конечно, устроила непревзойденный бардак! Ей виделись кошачьи наполнители вдоль дороги, кошачье дерьмо и наполнители на баскетбольной площадке, где девочка, по имени Шейла, пытаясь остановить защитника, упала головой прямо в кучу.

По её щеке скользнула слеза, она вздохнула, проваливаясь в спасительный сон.

Что-то коснулось её лица. То ли прядь волос, то ли выпавшая из подушки пушинка. Она смахнула её, всё глубже и глубже погружаясь в сон, когда, внезапно, зазвонил телефон, висевший на поясе, который валялся на крышке кедрового сундука у края кровати.

Лила открыла глаза и села. Прядь волос, или что там это было, прилипла к щеке. Если это Клинт…

Она взяла телефон и посмотрела на экран. Не Клинт. На экране было только одно слово: «база». На часах 7:57 утра. Лила ответила на звонок.

— Шериф? Лила? Вы проснулись?

— Нет, Линни, это всё сон.

— Кажется, у нас очень большая проблема.

Линни была собранной и серьезной. Лила не раз ей указывала, но, иногда всё же у неё прорезался этот говор, и она говорила не «кажется, у нас очень большая проблема», а «кажись». Это означало только одно — Линни была взволнованна. Лила несколько раз моргнула, просыпаясь окончательно.