Спящие красавицы

Лила вспомнила, как Клинт безо всякого предупреждения бросил частную практику. Они так тщательно всё спланировали, вплоть до места жительства, и выбрали Дулинг именно потому, что это самый крупный населенный пункт в округе, в котором, к тому же, не было практикующего психиатра. Но буквально второй пациент утомил Клинта, и он решил всё изменить. А Лила с ним согласилась. Её беспокоила упущенная возможность, которая привела к понижению финансовых перспектив, потребовалось многое пересчитать, и, при прочих равных, она, лучше бы переехала поближе к большому городу, чем жила в районе трех округов, но ей хотелось бы, чтобы Клинт был счастлив. Лила, просто, не сопротивлялась. Ей не нужен был бассейн. Но она согласилась. Однажды, Клинт решил, что отныне они будут пить только бутилированную воду и забил ей весь холодильник. Она опять же не стала сопротивляться. И вот, он дал ей рецепт на провигил. Наверное, и сейчас она согласится его принять. Наверное, сон — это её естественное состояние. Наверное, ей стоит принять «аврору», потому что особой разницы для неё не было. Возможно. Кто бы знал?

Видела ли Эви её прошлой ночью? Видела ли она, как на паркете школы Каулина девочка-блондинка раскаленным ножом прорезала оборону соперника? Это объяснило бы разговоры о трипл-даблах.

«Поцелуй мужа перед сном».

Да, видимо, так люди и сходят с ума.

— Линни, мне пора.

Она положила трубку, не дождавшись ответа, и убрала телефон, но, вспомнив о Джареде, снова достала его.

Только, что ему сказать и зачем? У него в телефоне есть доступ к интернету. Он у них у всех есть. Джар, наверное, сейчас, уже знает больше, чем она. В конце концов, у неё сын, а не дочь. Это, наверное, единственная радостная мысль за сегодня. Мистер и миссис Пак, видимо, с ума сходят. Она написала сыну, чтобы после школы он шёл домой, что она любит его и всё.

Лила посмотрела в небо и сделала несколько вдохов. После, почти 15 лет, работы по борьбе с правонарушениями, в основном, связанными с наркотиками, Лила Норкросс была достаточно, уверена в своём статусе и положении, чтобы понимать, что, как бы тщательно она ни относилась к своим обязанностям, она была мало заинтересована в расследовании дела двух мертвых варщиков мета, которые, скорее всего, просто пришли к единственно верному для себя концу. К тому же, она была довольно, политически грамотной женщиной, чтобы понимать, никто не будет требовать скорейшего расследования этого дела, особенно, учитывая ситуацию с «авророй». Но трейлер неподалеку от лесопилки Адамса, где состоялся дебют Эви Доу, никуда не делся, так что у Лилы с ней были свои счёты. Она же не из воздуха появилась. Где она спрятала машину? Может, там, в бардачке, и документы найдутся. Трейлер находился километрах в девяти от неё. Нет причин не поехать туда. Только осталось одно дельце.

Она зашла в кафе. Там было пусто, лишь в углу перешептывалась пара официанток. Одна из них заметила Лилу и поднялась, было, но та жестом остановила её. Хозяин заведения Гас Вирен сидел у кассы и читал книгу Дина Кунца[48]. Позади него стоял телевизор с выключенным звуком. Внизу экрана алела надпись «Кризис «авроры» усиливается».

— Я читала её, — сказала Лила о книге. — Собака общается при помощи плиток для скрэббла.

— Ну, вот, всё удовольствие испортила, — ответил Гас. Его акцент был под стать его любимому «красноглазому» соусу[49].

— Прости. Но, тебе, всё равно, понравится. Хорошая. Ну, и, если мы закончили с литературной критикой, кофе, пожалуйста. Чёрный. Двойной.

Он подошел к кофе-машине и наполнил большой пластиковый стакан. Кофе оказался достаточно черным, крепким, как Чарльз Атлас[50] и резким, как характер её ирландской бабушки. Самое то. Гас вытащил термоплёнку, накрыл чашку крышкой и передал Лиле. Когда она потянулась за бумажником, он остановил её:

— Бесплатно, шеф.

— Нет, платно, — возразила та. Это было непреложное правило, которое было написано на плашке, стоявшей у неё на столе: «жирные копы яблоки не воруют». Потому что, стоит, только, начать брать что-то бесплатно, это будет не остановить… а потом, рано или поздно, придется платить услугой за услугу.

Она положила на стойку пятидолларовую купюру. Гас протянул её обратно.

— Дело не в значке, шеф. Нынче, для всех женщин кофе — бесплатный, — он посмотрел на официанток. — Так, что ли?

— Ага, — ответила одна и подошла к Лиле. Она достала что-то из кармана. — И добавьте это, шериф. Вкус не испортит, но взбодрит.

Это оказалось средство от головной боли «Goody's». Лила, хоть, никогда не принимала его, но знала, что оно являлось традиционной маркой для трёх округов, наравне с песней «Rebel Yell»[51] и драниками с сыром. Братья Гринер использовали упаковки из-под «Goody's» для фасовки кокаина. Когда их брали, то нашли целую кучу таких в старой покрышке от трактора. Строго говоря, так делали не только братья. Выходило дешевле, чем пользоваться пипетками.

— 32 миллиграмма кофеина, — сказала вторая официантка. — Я выпила две, и не буду спать, пока наши ребята не разберутся с этой «авророй».

4.