Спящие красавицы

Одним из преимуществ, наверное, даже, единственным, в работе по отлову животных в Дулинге было то, что над тобой нет никаких начальников. Формально, Фрэнк Гири подчинялся мэру и городскому совету, но те почти никогда не посещали его тихий уголок в неприметном здании, которое он делил с историческим обществом, департаментом окружающей среды и кабинетом налогового инспектора. Так, что, его всё устраивало.

Он выгулял и успокоил собак (достаточно было подкормить их куриными чипсами), убедился, что у них в мисках достаточно воды и напомнил Мейси Уэттермор, старшекласснице-волонтеру, чтобы она пришла в шесть часов, снова их покормила и выгуляла. Конечно, она была на занятиях. Фрэнк оставил ей записку, относительно, необходимых препаратов, которые тоже нужно дать собакам, запер офис и ушел. До поры до времени, ему и в голову не могло прийти, что у Мейси найдутся дела поважнее, чем уход за несколькими бездомными животными.

Он, снова, думал о дочери. Этим утром он её напугал. Не хотелось этого признавать даже самому себе, но это так.

Нана. Что-то тревожило его. Не связанное, непосредственно, с «авророй», но где-то рядом.

«Нужно перезвонить Элейн, — подумал он. — Как только доберусь до дома, сразу, позвоню».

Только, первое, что он сделал, когда оказался в небольшом четырехкомнатном домике, который снимал на Эллис стрит, так это пошел к холодильнику. Тот содержимым не радовал: два бутылька йогурта, бутылка шашлычного соуса «Sweet Baby Ray's» и упаковка овсяного стаута «Miner's Daughter», высококалорийного продукта, который, как ему казалось, не мог вредить здоровью — он же сделан из овсянки, разве, нет? Он взял одну и зазвонил телефон. Он увидел на экране фотографию Элейн и подумал: он страшился гнева Элейн (слегка), а его дочь страшилась гнева отца (тоже, слегка, хотелось ему верить). Неужели, именно на этом стоят семейные отношения?

«Я хороший человек», — подумал он и ответил на звонок.

— Привет, Эл! Прости, что сразу не перезвонил, тут, случилось кое-что. Неприятность. Нужно было забрать кошку судьи Сильвера, а потом…

Элейн не было дела до кошки судьи Сильвера, ей был нужен он, Фрэнк. Как обычно, она, сразу выкрутила громкость своего голоса на максимум:

— Ты до полусмерти напугал Нану! Спасибо тебе за это большое!

— Успокойся. Я, лишь, сказал ей, чтобы рисовала в доме. Из-за зеленого «Мерседеса».

— Я ничего не понимаю, что ты говоришь, Фрэнк.

— Помнишь, когда она первый раз поехала развозить газеты, она потом рассказывала, что ей пришлось пройти по лужайке Недельхафтов, потому что на обочине стояла большая зеленая машина, со звездой на капоте? Ты сказала мне, не вмешиваться. Я и не вмешался.

Слова вылетали из него со скоростью пулемета, скоро он начнет, буквально, выплёвывать их, если не будет контролировать себя. Элейн не понимала, для того, чтобы быть услышанным, ему, иногда приходится кричать. Даже, на неё.

— Машина, которая сбила кошку судьи Сильвера, тоже была зеленой и у неё была звезда на капоте. «Мерседес». Я знаю, чья она, когда Нана…

— Фрэнк, Нана видела машину в самом конце квартала!

— Может, так, а может и ближе, и она просто не хотела нас пугать. Не хотела, чтобы мы лишали её первой работы. Ты, просто, послушай. Я не стал вмешиваться. Я много раз видел этот зеленый «Мерседес», но не стал вмешиваться, — сколько раз он, уже, говорил это? И почему это напомнило ему песенку из мультика «Холодное сердце», которую Нана постоянно напевала, чем выводила его из себя? Он так сильно сжал банку стаута, что испугался, даже, что она лопнет. — Но, в этот раз, я вмешался. После того, как он переехал Кокоса.

— Какого ещё…

— Кокоса! Кошку судьи Сильвера! А на её месте мог оказаться мой ребенок, Элейн! Наш ребенок! И принадлежит этот «Мерседес» Гарту Фликингеру!

— Доктору? — казалось, Элейн его услышала. Наконец-то.

— Да, ему. Угадай, что было, когда я пришел к нему поговорить? Он был обдолбан, Элейн. Едва говорить мог.

— И, вместо того, чтобы вызвать полицию, ты вошел к нему в дом? Как в тот раз, когда ты явился в школу и наорал на учителя в присутствии всего класса?

«Давай, продолжай», — подумал Фрэнк, всё сильнее сдавливая банку. «Ты всегда так делаешь. Об этом вспомни, об ударе в стену, вспомни, как я назвал твоего отца куском говна. Всё доставай, до последнего. Составим сборник «Лучшие хиты Элейн Наттинг-Гири». Даже, на моих похоронах ты будешь рассказывать, как я наорал на учителя, который высмеял реферат Наны и довёл её до слёз. А, когда надоест, ты расскажешь о том, как я наорал на миссис Фентон, распылявшую дефолианты там, где гуляла моя дочь. Отлично. Давай, лепи из меня психа, раз, тебе так лучше. Но, сейчас, я спокоен и не стану повышать голос. Потому что не позволю тебе управлять мной, Элейн. Кто-то должен следить за нашей дочерью, и ты, похоже, с этой работой не справляешься».

— Я выполнял свой отцовский долг, — не слишком ли пафосно прозвучало? Фрэнку было плевать. — Мне не нужно, чтобы его арестовали за оставление места ДТП с кошкой. Мне нужно было убедиться, что он не наедет на Нану. Если я его этим немного напугал…