Спиноза Б. Избранные произведения

является решение, что это нечто хорошее; утверждение это, или, говоря общее, мощь утверждать и отрицать, называется волей *.

Т

аким образом, дело сводится к тому, является ли у нас это

утверждение добровольно или принудительно, т.е. утверждаем ли мы

что-либо о вещи или отрицаем без принуждения со стороны какой-

либо внешней причины. Но мы уже доказали, что вещь, которая не

объясняется сама собой и чье существование не принадлежит к ее

сущности, необходимо должна иметь внешнюю причину и что

причина, которая должна нечто произвести, должна произвести это

необходимо. Отсюда затем должно следовать, что желать ** в

особенности то или другое,

__________________

*

Таким образом, воля в смысле утверждения или решения отличается от

истинной веры тем, что она распространяется также на то, что в

действительности нехорошо, именно потому, что убеждение не таково, чтобы

ясно обнаружить, что иначе не может быть, как это имеет место и должно быть в

истинной вере, ибо из нее возникает только хорошее желание.

Н

о она отличается также от мнения тем, что она иногда может быть безошибочной

и надежной, что не имеет места во мнении, которое состоит в том, что она

предполагает и считает вероятным.

П

оэтому ее можно было бы назвать верой, ввиду того что она может также идти

надежно, и мнением, ввиду того что она подвержена заблуждению.

*

* Достоверно, что особенная воля должна иметь внешнюю причину, которая

вызывает ее; ибо, так как существование не принадлежит к ее сущности, она

необходимо должна возникать благодаря существованию чего-либо другого.

Е

сли скажут, что идея причины, производящей особенную волю, не есть идея, а

сама воля в человеке, а рассудок есть причина, без которой воля ничего не

может, так что воля и рассудок считаются неограниченными не как мысленные

сущности, а как реальные существа, то, по моему мнению, при внимательном

рассмотрении они все же представляют собой общие понятия, и я не могу

приписать им ничего реального. Но даже в этом случае надо признать, что

воление есть модификация воли, а идея — модификация рассудка; следовательно, рассудок и воля суть различные и реально разнородные

субстанции. Ибо видоизменяется субстанция, а не самый модус. Если же скажут, что душа управляет этими двумя субстанциями, тогда окажется третья

субстанция. Но это делает все эти вещи столь запутанными, что невозможно

иметь о них ясное и отчетливое понятие. Ибо если идея находится не в воле, а в

рассудке, то по правилу, что модус одной субстанции не может переходить в

другую, в воле не может возникнуть любви, так как противоречиво желать

чего-либо, о чем способность желания не имеет идеи.

Е

сли скажут, что благодаря связи воли с рассудком она усматривает то же, что

познает рассудок, и поэтому так же любит, то

1

37

утверждать или отрицать то или другое особенное о вещи — это, говорю я, также должно зависеть от внешней причины согласно

данному нами определению причины, которое заключается в том, что она не может быть свободна.

В

озможно, что это не удовлетворит многих, которые больше

привыкли занимать свой рассудок entia rationis (мысленными

сущностями), чем отдельными вещами, существующими в

действительности в природе, и потому рассматривают ens rationis (мысленную сущность) не как таковую, но как ens reale (реальное

существо). Ибо так как человек имеет то одну, то другую волю, то он

делает из нее в своей душе всеобщий модус, который он называет

волей, точно так, как он образует идею человека из [представлений]

того и другого человека. А так как он недостаточно различает

действительные существа от мысленных сущностей, то получается, что он рассматривает мысленные сущности как вещи, действительно

су-

__________________

можно возразить: так как усматривайте — то же понятие, а именно неясная идея, то оно также модус познания. Но из предыдущего следует, что этого не может

быть в воле, если бы даже существовала такая связь души и тела. Допустим, что

душа связана с толом, по обычному учению философов, однако тело никогда не

чувствует, а душа не имеет протяжения. Ибо тогда химера, в которой мы

объединим две субстанции, сможет быть единой, что ложно.

Е

сли скажут, что душа управляет как рассудком, так и волей, то это непонятно, так как при этом, по-видимому, отрицают, что воля свободна, что противоречит

их утверждению. Так как я не намерен приводить все, что я имею против учения

о созданной конечной субстанции, то в заключение я покажу еще вкратце, что

свобода воли вовсе не согласуется с непрерывным творением; а именно: в боге

требуется одно и то же действие как для того, чтобы поддержать существование