Список гостей

Мы требовали все больше и больше. Однажды мы сказали ему залезть на крышу школы и ухать, как сова, и он это сделал. А в другой раз мы заставили его включить все пожарные сирены. Было так сложно остановиться, избежать соблазна проверить, как далеко он готов зайти. Иногда мы рылись в его вещах, ели конфеты, которые ему присылала мама, или делали вид, что кайфуем от фотографии его сексуальной старшей сестры на пляже. А еще мы находили письма, которые он писал, чтобы потом отправить домой, и читали их вслух плаксивым голосом: «Я так сильно по вам скучаю». Иногда мы даже его били. Например, если он плохо мыл наши кроссовки — ну, по нашему мнению, потому что он всегда довольно хорошо справлялся. Я заставлял его стоять, а сам бил по заднице шипованной стороной ботинка для «стимула». Так мы проверяли, что нам сойдет с рук. А он позволял нам творить все что угодно.

Я хватаю еще один бокал и выпиваю залпом. Этот наконец-то дает нужный эффект; я чувствую, как теряю связь с реальностью. Направляюсь к компании старых школьных друзей. Хочу всем рассказать про свое производство виски. Где-то на полчаса или около того. Чтобы они, наконец, поняли, что я не хуже остальных. Но разговор уже перетек в другое русло, и я не знаю, как повернуть его, куда хочется мне.

Кто-то сильно тычет меня в плечо. Я оборачиваюсь и оказываюсь с ним лицом к лицу: мистер Слейтер. Отец Уилла, но в первую очередь — директор школы «Тревельян».

— Джонатан Бриггс, — протягивает он. — Ты нисколько не изменился.

И это не комплимент. Вот черт, я надеялся, что не пересекусь с ним. Его вид всегда вызывает у меня одно чувство. Можно было бы подумать, что с возрастом это пройдет. Но нет, я до смерти напуган, как в детстве. Забавно, учитывая, что именно он спас мою задницу.

— Здравствуйте, сэр, — говорю я. Такое чувство, что язык прирос к небу. — В смысле, мистер Слейтер.

Кажется, «сэр» ему нравится больше. Я оглядываюсь. Круг людей, где я стоял, теперь замкнулся так, что мы стоим за его пределами: только он и я. Сбежать невозможно.

Он оглядывает меня с ног до головы.

— Я смотрю, ты одет все так же необычно. Как в школе, когда поначалу ты ходил в пиджаке, который был тебе велик, а потом стал мал.

Да, потому что родители могли себе позволить только один.

— И все еще ошиваешься вокруг моего сына, — продолжает он. Я ему никогда не нравился. Хотя ему никто не нравится, даже родной сын.

— Да, — отвечаю я. — Мы лучшие друзья.

— Так вот кто вы? А я всегда думал, что ты просто выполняешь грязную работу. Как тогда, когда ты вломился в мой кабинет и украл экзаменационные задания.

На одно мгновение все вокруг замирает. Я так удивлен, что не могу вымолвить ни слова.

— Да, — невозмутимо продолжает мистер Слейтер. — Я знаю. Думаешь, тебе все сошло с рук, потому что об этом смолчали? Если бы я об этом доложил, то навлек бы на школу позор, как и на себя самого.

— Нет, — отвечаю я. — Понятия не имею, о чем вы.

Но на самом деле думаю: «Да вы и половины не знаете. А может, и знаете. Тогда ваше умение держать лицо намного лучше, чем я предполагал».

После этого мне удается сбежать. Я хочу еще выпить. Что-нибудь покрепче. Рядом с шатром установлен бар. Алкоголь там так и льется. Люди просят по два, по три напитка, притворяясь, что отнесут друзьям и партнерам, но на самом деле я вижу, как они выпивают все сами, когда отходят подальше. Такими темпами вечеринка выйдет из-под контроля, особенно с тем, что принес Питер Рамзи. Когда я беру бокал виски — моего виски, — то замечаю, как дрожит моя рука.

Потом через толпу я вижу какого-то знакомого мужика. Он смотрит на меня, нахмурившись. Но он не из «Тревельян». И в любом случае, ему около пятидесяти — слишком много, чтобы быть на той фотографии. И поначалу это меня раздражает, потому что я никак не могу понять, откуда его знаю.

У него слишком модная хипстерская стрижка, хотя он седой, с залысиной на макушке и носит костюм с кроссовками. Он выглядит так, будто вышел из какого-то дурацкого офиса в Сохо и не совсем понимает, как оказался здесь, в глуши, на каком-то непонятном острове.

В течение нескольких минут я не имею ни малейшего понятия, где мог встретить кого-то вроде него. И потом мне кажется, что мы узнали друг друга одновременно. Черт. Это продюсер «Дожить до утра». У него какое-то французское, новомодное имя. Пирс. Точно.

Он идет ко мне.

— Джонно! — приветствует он меня. — Рад снова тебя видеть.

Мне льстит, что он помнит мое имя, что он узнал меня в лицо. И потом я вспоминаю, что ему не понравилось это самое лицо настолько, чтобы вставить его в шоу, поэтому сдерживаю свой энтузиазм.

— Пирс, — говорю я, протягивая руку. Понятия не имею, зачем ему подходить и говорить со мной. Мы встречались только один раз, когда я пришел на кастинг с Уиллом. Было бы лучше просто поднять бокалы друг другу над головами этой толпы в качестве приветствия и оставить все как есть.

— Давно не виделись, Джонно, — продолжает он, покачиваясь на пятках. — Я тебя почти и не узнал… с отросшими волосами.