Сплендор

Он зашел в Озеро Омаров, не раздеваясь, и погрузился в горячую лечащую воду. Вокруг его головы клубился пар, приятно туманя его зрение. Он сделал глубокий вдох, пытаясь разобраться в своих чувствах, завязавшихся в один тугой, тяжелый узел, который давил на его грудь изнутри, так что ему было трудно дышать. Но он не смог бы точно объяснить суть этих чувств, даже самому себе.

Стелла никогда не притворялась, что она его мать. Она смотрела на него через призму того, что он мог сделать для «Сплендора». Анри всегда ясно понимал, какую роль он играет в ее жизни и в жизни Тео. Но тогда почему ее слова так ранили его – это было что-то вроде пореза от бумаги на его сердце. Такие порезы не сразу начинают кровоточить, но заживают не скоро.

Наверное, дело в том, что она вела себя с ним так, что он мог чувствовать себя особенным. Незаменимым. Ее вера в него была чем-то вроде хранимых им у самого сердца сложенных страниц, на которых был записан его заветный секрет и которые истрепались оттого, что он так часто разворачивал их и читал. Услышать, как она говорит о нем так безразлично… это было все равно, как если бы она выхватила из его рук заветные страницы и со смехом зачитала их вслух. Он чувствовал себя униженным, маленьким и наивным, как будто он и впрямь был всего-навсего одиноким сиротой, которого никто не любил.

Впервые после того, как он поселился в этом отеле, будучи ребенком, он попытался представить себе, каково это – покинуть «Сплендор», уехать. Он повидал немалую часть света, заглядывая в сознание других, и имел кое-какое представление о том, как может выглядеть земной рай. Он часто грезил о прохладном и свежем воздухе гор, о тамошних соснах и журчащих горных потоках, о лугах, полных цветов, о безмятежных озерах, в которых кишит рыба. Но и это бы ничему не помогло, потому что, будь то в «Сплендоре», или в горах, Анри все равно был бы совсем один.

Он провел мокрой рукой по лицу. Надо перестать жалеть себя и начать решать проблемы.

В детстве он часто жаловался, что окружающий его мир слишком уж мал. Почему мы не можем куда-нибудь поехать? – как-то спросил он Стеллу.

Она укоризненно посмотрела на него. Не каждому сироте удается обрести крышу над головой – тем более такую, как «Сплендор». А владея таким потрясающим волшебством, как твое, ты можешь отправиться куда угодно. Тебе следовало бы быть более благодарным, Анри.

Стелла была права. Ему повезло, у него была сказочная жизнь, и, с его стороны, было просто наглостью хотеть чего-то большего.

Она всегда была права. Ее слова звучали в его сознании опять и опять, отдаваясь болью. Я уже не уверена, что Анри может справиться с этой проблемой… Он слаб и уязвим.

И тут он вспомнил остальную часть ее разговора с Кэли – о том, что Джульетта может стать источником проблем. И о том, что тогда придется принять более радикальные меры. Что Стелла имела в виду.

Анри торопливо вылез из воды. Как бы ему ни хотелось угодить Стелле, он не хотел, чтобы Джульетту вынудили покинуть отель. Должен же быть какой-то способ все это исправить. Возможно, он мог бы использовать ее сны, чтобы переиначить ее воспоминания о том, что происходило в Зале Воспоминаний. Подсознание – мощное оружие, и, если он подарит ей целительные сны – в которых она увидит Клэр в новом свете, – она, быть может, погорюет о предательстве своей сестры, но затем оставит его в прошлом и перейдет к чему-нибудь такому, что принесет ей радость.

Но прежде чем он доберется до номера Джульетты, ему надо сделать кое-какую работу.

Первое за эту ночь Неповторимое Переживание было из разряда таких, которые Анри считал своими любимыми. Номер 153 – мужчина по имени Леон, самым большим желанием которого было освежить в памяти свое прошлое, прожить его снова. Он не хотел ни славы, не богатства, ни острых ощущений, но готов был отдать все за еще один день с теми, кого он любил и потерял.

Хотя Анри не был знаком с Леоном и даже никогда не видел его, он сразу же ощутил свое духовное родство с этим человеком. Анри надеялся, что к тому времени, когда его волосы поседеют, а кожу покроют морщины, он проживет такую счастливую жизнь, что у него возникнет желание возвращаться к ней опять и опять. Он касался пальцами холодной каменной стены, идя по потайному коридору, пока не остановился перед номером 153. На сей раз ему был не нужен стеклянный сосуд. Ему надо было только отыскать те самые поблекшие, но драгоценные воспоминания Леона и, придав им яркость, вынести их на передний план его сознания.

Анри направил на Леона свое волшебство и сделал так, что оно проникло в его сознание подобно воде, которая медленно впитывается в песок.