Сплошная видимость (СИ)

Порог аудитории переступил закинувший на одно плечо рюкзак Люк, выше себя настоящего, с опрятной небритостью на подбородке, лишний раз подчеркивающей для меня его совершеннолетие. Он поднимался по лестнице твердо, без спешки, без внутреннего вызова, какой часто гремит в его шагах, когда он взбегает наверх, перемахивая через одну, а то и две ступени за раз. На губах красовалась едва заметная усмешка. Не смотря никуда конкретно все это время, он внезапно остановился у моего ряда, свободного справа места. Взгляд опустился плавно, мол, о, тут уже кто-то сидит.

— Я присяду? — бархатно спросил он.

Кивнув, я улыбалась ему как старому другу, которого не видела вечность, а он был вежливо холоден — потому что я для него незнакомка. К превеликому счастью, я этому парню «никто»…

За темнотой закрытых век корабль качало уж слишком сильно. Подо мной, так и не вырвавшейся пока полностью из сонного болота, была пустота, только под левым ухом за надежной стеною тепла билось чье-то громкое мощное сердце. В нос просачивался отцовский парфюм… Я снова маленькая девочка с арсеналом игрушечного оружия в детской; за спиной — никакого бесполезного образования, полученного ради ненавистной, как выяснилось слишком поздно, профессии; Люк если и успел уже родиться, то очень мал и больше похож на издающую милые звуки куклу, какие рекламировались охапками в «магазине на диване»… Только гипс давил под грудью и портил всю спасительную иллюзию.

Тени рассеивались, через веки просачивалась приглушенная рыжина от горящего справа встроенного в стену светильника. Я открыла глаза, потянувшись на застеленной полке, — Люк, боковым зрением приметив мои движения, опустил на живот портативную игровую приставку, потянул за провод под подбородком — и наушники-капли послушно спрыгнули ему на грудь.

— Мне казалось, мы поделили «этажи»… — припомнила я сонно.

— Ну… Да, но… Да… — нехотя согласился он, не найдя аргументов против. Поднялся, закинул приставку на верхнюю полку, но, уже ухватившись за ее край, чтобы скрыться над моей головой, прижался к ней лбом и произнес с закрытыми глазами: — Я думал помочь тебе переодеться… С гипсом-то сложно будет, если не невозможно…

— Я буду спать в этом, — кисло окинула я взором наряд, в котором расхаживала с самого утра, оделась еще в доме на колесах. Кажется, что это было так давно… Время — та еще жвачка.

— А завтра расхаживать по кораблю тоже в этом будешь? Все четыре дня? И душ принимать не станешь?..

— Да хватит допытываться, я не знаю! У меня выбор какой-то есть благодаря тебе?!

…Черт, это было грубо, даже очень; зря я сорвалась, но беспомощность стыдит и пугает…

Вместо обид и ответных криков, Люк присел на край моей постели. Смотрел в глаза, пока молчал, однако стоило его словам зазвучать, Люк тотчас уперся взглядом в скрепленные в замок руки.

— Я здесь, чтобы во всем тебе помогать… Переодеваться и принимать душ в том числе…

— Да как вообще… — в смятении прижалась я к стенке, попытавшись отстраниться от его неподвижной сгорбленной спины.

— …Мне тоже… неловко от мыслей об этом, но иногда нужно игнорировать такие эмоции, чтобы дела делались… Нам уже должно быть заметно легче — после того, что было…

Его последняя фраза ошпарила мои щеки стыдом, в следующий же миг заморозило их виной, и от резкого перепада надуманных температур кругом пошла голова!..

— Ничего не было… — тихо буркнула я, сев и притянув к груди и гипсу колени.

— Да что ты, — вдруг нахмурился Люк, — а я вот помню, как ты скакала у меня на лице!

— Господи, хватит!..

— Н-ну и что тут такого?.. — вновь зажался он. — В животном мире родственникам нельзя заниматься друг с другом сексом, чтобы не появлялось больное потомство, от этого ноги растут. Но мы с тобой не родные — и уж точно детей не планируем…

— И что, по-твоему, это значит, что можно делать что вздумается?!

— Да, именно это. А еще я видел в передаче про изучение приматов, что какой-то вид обезьян использует секс для укрепления дружбы: поссорились две обезьяны — помирились через дружеский петтинг и сексом отпраздновали, невзирая даже на пол.

— Не знаю, как ты, а я — не обезьяна…

— Да это ж ты все начала, — заслуженно вскипел Люк, — а делаешь меня крайним, на меня срываешься!.. У меня весь мир перевернулся, — спокойнее и на порядок грустнее добавил он, буравя взглядом соседнюю полку.

— Прости…

— …Он и раньше был набекрень… но тогда, у бассейна, окончательно сделал сальто…

— В смысле?..

— Ну… Представь себе, очень непросто иметь привлекательную сестру, когда проходишь через половое созревание…

— Это ненормально!..

— Уж чья бы корова мычала!

— Себя я тоже осуждаю, поверь!

— А зря! — повернул Люк лицо, и взгляд отвела уже я. — Действительно, это же так странно — хотеть секса с человеком, который всегда поддержит, добр к тебе, заботится о тебе, надежный, понимающий, любящий и вдобавок красивый! Ты хоть раз смотрела, сколько в сети инцест-порно?..

— За кого ты меня принимаешь?!

— …Хотя бы по сумасшедшему количеству таких роликов разумно сделать вывод о нормальности подобных чувств.