Сподвижники де Голля

В декабре 1992 года Балладюр в своей парижской квартире на площади Трокадеро принимает представителей правых и центристских партий страны и проводит с ними предварительные консультации по составу будущего правительственного кабинета. В середине того же месяца журнал «Пари матч» даже опубликовал его примерный состав[316]. Как видим, Балладюр более чем преуспел на поприще собственной подготовки к новому высокому посту. Его столь явными удачами были даже обеспокоены в ближайшем окружении Ширака. Мэра Парижа стали предупреждать, что ему не следует допускать Балладюра в Матиньон, потому что в этом случае он сразу перестанет быть «другом» и не будет терпеть какой бы то ни было «опеки». В какой-то момент Ширак и сам засомневался. И все-таки пока он продолжал доверять своему ближайшему единомышленнику и надеяться на его благородство и порядочность.

Парламентские выборы, прошедшие в марте 1993 года, принесли социалистам сокрушительное поражение. Правые же победили просто триумфально. Шираковское Объединение в поддержку республики (ОПР) и Союз за французскую демократию (ЮДФ), основными составляющими которого стали в последнее время Республиканская партия и Центр социальных демократов (центристы), получили 480 мест. Президент республики сразу объявил, что на пост главы правительства он назначает Эдуара Балладюра. Так мечта, дорогу к которой он собственными руками мостил несколько лет, стала реальностью.

29 марта 1993 года люди всего мира увидели на экранах своих телевизоров, как в Париже по ступенькам президентского Елисейского дворца быстро поднимается элегантно одетый немолодой мужчина: волосы его посеребрила седина, лицо у него овальное, лоб высокий, глаза карие, живые, тонкий нос с едва заметной горбинкой (бурбоновский, по выражению французов), небольшой рот с выступающей вперед нижней губой и мясистый второй подбородок. Это Эдуар Балладюр, который спешит на свидание к Франсуа Миттерану, чтобы сказать ему, что он, конечно, согласен занять предлагаемый ему пост. Новый премьер так доволен и рад, что просто сияет. Кажется, будто в этот день он смог дотянуться до недосягаемой звезды, и она, оценив такую невиданную дерзость, вмиг передала ему свой блеск. Увидев Балладюра в тот день, один из сотрудников президента заметил: «Вот это и называется счастьем»[317].

Премьер-министр очень быстро опубликовал состав правительства. Он включил в него представителей не только всех победивших на выборах политических партий, но и различных течений внутри них. Из 29 назначенных министров четверо получили ранг государственных. Симон Вей, входящая в Союз за французскую демократию и тяготеющая к центристам, стала министром социальных дел и здравоохранения. Пьер Мейенери, председатель Центра социальных демократов, получил портфель министра юстиции. Министром обороны был назначен представитель Республиканской партии Франсуа Леотар. Наконец, Шарль Паска, еще недавно бывший врагом номер один для Балладюра, возглавил министерство внутренних дел. Министром иностранных дел стал генеральный секретарь ОПР Ален Жюппе, министром экономики – центрист Эдмон Альфандери.

Надо сказать, что опасения приближенных Ширака не замедлили оправдаться. Балладюр посчитал излишним советоваться с мэром Парижа при назначении каждого министра. Таким образом, он сразу же дал ему понять, что не намерен править вместе с ним. Как известно, никто добровольно власть не делит. В результате в правительстве оказались очень весомо представленными центристы и члены Республиканской партии. В подобном распределении портфелей сразу почувствовалось стремление премьера опереться именно на них, а вовсе не на шираковское ОПР.

8 апреля Эдуар Балладюр выступил перед депутатами Национального собрания с программной речью. Премьер-министр приехал в Бурбонский дворец и занял предназначенную для него центральную, обитую красным бархатом банкетку первого ряда амфитеатра. Величественный огромный зал был пристроен к дворцу, сооруженному в конце XVIII века, в период Директории, специально для заседаний Совета Пятисот. Более ста лет, с основания Третьей республики, в нем проходят слушания и дебаты депутатов Национального собрания. И сегодня, после недавних реставрации и переоборудования, зал остается столь же великолепным и впечатляющим, как в былые времена. В три часа дня неторопливо, преисполненный собственного величия, премьер-министр поднялся по лестнице к высоко приподнятой широкой трибуне. Выше нее, а вернее – прямо над ней, располагается только небольшой подиум, на котором в удобном кресле с позолоченными подлокотниками в виде львиных голов восседает председатель собрания. Это место французы называют «насест». 2 апреля при голосовании его выиграл Филип Сеген.