Сподвижники де Голля

По мере того как приближался час президентских выборов, становилось ясно, что главными претендентами на высший государственный пост будут Ширак и Миттеран, который решил выдвинуть свою кандидатуру на следующий срок. Поэтому «сосуществование» двух политиков на деле вылилось в соперничество, если не сказать в жесткое противостояние. Премьер-министр, тяготеющий к воинственной атаке, столкнулся не только с опытным воином, но и выдающимся дипломатом. Миттеран быстро оценивал просчеты в политике Ширака и при каждом удобном случае вставлял ему «палки в колеса». Когда в начале 1988 года настало время вести избирательную кампанию, глава кабинета оказался в очень трудном положении. Он был вынужден осуществлять бесконечные поездки по стране, встречаться с избирателями и при этом продолжать руководить кабинетом. К тому же помимо Миттерана у него появились еще два серьезных соперника – бывший премьер-министр правоцентрист Раймон Барр и председатель крайне правого Национального фронта Жан-Мари Ле Пен.

Свою вторую президентскую кампанию Ширак проводил под простым лозунгом «Воля! Смелость! Рвение!» Сторонники главы правительства без устали подчеркивали, что их кандидат самый энергичный, молодой и симпатичный. В предвыборную битву активно включилась младшая дочь Ширака Клод. Она работала над имиджем отца, стараясь склонить на его сторону молодежь. С ее подачи премьер-министр заявил, что он любит слушать песни Мадонны и Джонни Холлидея. Глава кабинета разрешил посетить фоторепортерам квартиру в парижской мэрии, где он жил, показал свои поэтическую библиотеку и коллекцию предметов китайского искусства, рассказал, что он предпочитает машины марки «Рено» и что его любимая картина – «Танец» Матисса. И все безрезультатно! Победил Миттеран. Ширак проиграл ему во втором туре выборов с большим отставанием, почти в четыре процента. Глава государства опять распустил Национальное собрание и назначил новые выборы, на которых победили социалисты с небольшими примкнувшими к ним левоцентристскими группировками[253].

Когда Ширака спросили, как он оценивает свое поражение, тот ответил просто: «Миттеран был лучше. Он смог объединить вокруг себя больше людей. В тот момент французам были необходимы левые. Вот и все. Это и есть демократия»[254]. Теперь мэр Парижа тяжело переживал свое поражение и пытался осознать, что он делал не так на посту премьера. Пока он пребывал в своих раздумьях, против его инерции в 1990 году открыто выступили его же соратники по ОПР Паска и Сеген. В семье Ширака дела тоже шли неважно. Старшая дочь Лоранс продолжала болеть и часто находилась в депрессивном состоянии. Младшая – Клод в октябре 1992 года вышла замуж за политолога Филиппа Абера. Но брак сразу не заладился, между супругами начались разногласия. А в апреле следующего года политолога обнаружили мертвым в своей квартире. Смерть, скорее всего, наступила от передозировки транквилизаторами.

Тем временем французы опять стали выражать недовольство политикой левых кабинетов, хотя на этот раз те не предпринимали никаких реформ. А уже приближалась дата парламентских выборов 1993 года. Победу на них прочили правым. Ширак для себя решил, что он будет в третий раз пытаться стать президентом, но никогда уже не согласиться быть главой правительства. Неудача его второго премьерства не давала себя забыть. Кого же в таком случае отправить в Матиньон? Решение было найдено. Председатель ОПР решил, что в кресло премьера он посадит своего давнего друга Эдуара Балладюра. Он всецело доверял ему и считал, что пока Балладюр будет исполнять неблагодарную роль главы кабинета, сам он спокойно станет заниматься своей предвыборной кампанией. Выборы в Национальное собрание в 1993-м действительно выиграли правые. Миттеран согласился второе «сосуществование» провести вместе с Балладюром.

Новый премьер-министр быстро преуспел на своем посту, несмотря на то что его кабинет повел, как ранее правительство Ширака, социально-экономическую политику в духе либерализма и денационализации. Согласно опросам общественного мнения Балладюр считался кандидатом в президенты с наибольшими шансами на успех. В такой ситуации глава кабинета быстро дистанцировался от своего благодетеля и сам намеревался выставить свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах. Для председателя ОПР это был просто удар в спину, настоящее вероломство. Именно тогда Ширак произнес свою коронную фразу: «Неприятности, как и мерзавцы, всегда налетают эскадрильями»[255].