Спокойной ночи, Братислава

«Боже мой, какой глупый диалог. Давай о главном…»

Мама обернулась к ней и снова подарила ей знакомый взгляд.

– Не облокачивайся на стол.

Ванесса не сразу сообразила. Посмотрела на маму, молча открыла рот, надеясь, что слова благополучно выкатятся из него сами, но ничего не смогла произнести.

– Да что с тобой такое! – мама грохнула стулом и, подхватив Ванессу за руку, сдвинула ее в сторону. – Ванесса, этот стол стоил тысячу евро. Ты даже зеркало в спальне помыть не в состоянии, не прибавляй мне работы на кухне, сделай одолжение. Ну, вот. Следы от ладоней. Потрясающе.

Ванесса пробормотала «извини» и пошла наверх.

6

Ночью ей снилось, как она играет на фортепиано, а Бренда все время ускоряет темп ритма метронома. И на фортепиано сидит мама, а в руках у нее точная уменьшенная копия стола.

– Стол идельный. Он из совершенного стекла. Вот бы превратить тебя в стеклянную вазу!

Ванесса проснулась от хохота мамы из сна. Ее передернуло, она быстро натянула халат и спустилась на кухню. Выпьет стакан воды и успокоится. Почему нельзя вымыть свою жизнь средством для стекол?

Она чувствовала, как в голове еще шумит бред из сна. Ночной свет отражался в глубине стеклянного стола, совершенный, словно божественный. Ванесса вдруг четко услышала, как в голове задорно и твердо заиграло: нижняя соль, верхняя соль… Она затрясла головой, попятилась назад.

– Только не фортепиано.

Нижняя соль, верхняя соль.

– Мамочка, я схожу с ума… – она отошла назад и оперлась рукой на стеклянный стол. Ойкнула. Резко отпрянула.

«Мама запрет тебя в гостиной, пока ты не отмоешь этот стол целую сотню раз, – смеялся в голове голос. Ванессе показалось, что это перекликаются ножки стеклянного столика и что это он мерзко и истчерично ей повторяет: – Помнишь, как кружилась тогда комната? Как карусееель! Как карусель!»

– Я не хочу! – Ванесса развернулась, выхватила из ящика тяжелый молоток для отбивания мяса. Размахнулась и грохнула по самой середине стола. По стеклу стремительно расплылись ломаные струйки трещин.

– Я не… – Ванесса замерла, прижала к щеке крепкий наконечник молотка. – Я не… Боже, они все сейчас придут.

Она зажмурилась, опустилась на пол и схватилась руками за голову.

– Боже мой, зачем, зачем. Какая же ты дура. Пожалуйста…

Наверху послышалось движение. Кто-то спускался на грохот. Ванесса резко открыла глаза, хотела было подняться, убежать, убежать! Но остановилась и просто уставилась перед собой.

Стол стоял на том же месте. Целый.

– Что происходит?

Мама крикнула еще с верхушки лестницы. Ванесса двинулась на ее голос, пытаясь не упасть.

– Нечего под утро за водой бегать. На весь дом гремишь, имей совесть. Иди наверх.

7

– Я думаю, мне нужно сходить к психологу. Я знаю одного, он напротив «Красного кардинала» принимает. Рома ходил к нему после похорон мамы. Я никому этого не говорила. Так что, ты понимаешь. Это секрет! – Ванесса подняла на Еву чуть влажные и строгие глаза. – Я с ума сошла, скажи?

Ева улыбнулась и выдохнула.

– Ты просто дурочка! – она встала, растормошила рукой челку и добавила: – Приснилось. Со всеми бывает. Тебе просто надо меньше нервничать и… Больше тусить!

Ева весело задвигала в такт песне из колонки.

– Чудо, что твоя мама разрешила нам! Университетская вечеринкааа! – она засмеялась, развернулась, вытащила из сумки помаду. – Последний штрих, и идем. Тебе нужно хорошенько…

Она наклонилась к зеркалу и сделала несколько движений бедрами.

– Хорошенько по-ту-сить! Ой, блин.

Ванесса смотрела на след от Евиной ладони на зеркале.

– Блин, прости! Я случано. Давай я…

Она не успела договорить. Ванесса молча выдвинула ящичек комода, достала малиновую помаду и нарисовала на зеркале яркий, жирный зигзаг.

8

– Я на кухню за водой, можно?

– Гостям можно все! – Ванесса зевнула и перевернулась на другой бок. – Только тихо.

Ева вошла в кухню. Набрала из тонкого крана-фильтра стакан воды. Султан лежал под стеклянным столом и тихо, глухо сопел. Ева подошла ближе, наклонилась к собаке.

– Красавчик, дрыхнешь?

В ответ Султан еще тише засопел и только повел носом. Ева улыбнулась и попыталась быстро подняться, но остановилась.

На расстоянии чуть меньше метра вдруг заиграли чуть размытые картинки. Ева открыла рот, сделала шаг назад и изо всех сил махнула руками влево.

– Что это, блин, такое?

Мама Ванессы, папа Ванессы. Кто-то еще. Колли. Ева снова изо всех сил замахала левой рукой, словно отмахивалась от воображаемых мошек и никак не могла попасть. Картинка остановилась. Стала четче и ярче. Ева увидела, как на полу сидит зажмурившаяся Ванесса и что-то держит в руках. И… Ева не сразу поняла, сделала неуверенный шаг вперед, чтобы разглядеть. Огромная непонятная трещина посередине стола медленно таяла сантиметр за сантиметром, словно кто-то бережно стирал ее по кругу огромным ластиком.

Ева заморгала и замотала головой. Картинка исчезла.

– Что это было?

Вторая жизнь Немца

1

Мама моет вишню в раковине.

Уже чистая вишня мнется в тарелках с восточным узором у самых маминых локтей, остальная – ждет рамочкой на дне большой раковины. Воды сегодня теплой нет, и ее рукам почти больно.