Спор о соли и железе (Янь те лунь)

В 1958 г. Ван Ли-ци традиционно изобразил дискуссию 81 г. до н. э. как идеологическую схватку легиста Сан Хун-яна с конфуцианцами, но взгляды остальных чиновников рассмотрел дифференцированно, указывая, что «канцлер» высказывался как адепт даосской, а «писец канцлера» — как сторонник конфуцианской школы[111]. В 1963 г. Ху Цзи-чуан пришел к далеко не бесспорному выводу, что, хотя политические взгляды Сан Хун-яна были легистскими, его главный вклад в экономическую теорию несовместим с легизмом; в условиях циньско-ханьского взаимопроникновения идей разных школ, когда прежних «чистых» школ уже не существовало, Ху предпочел говорить не об идеологическом споре между конфуцианцами и легистами в 81 г. до н. э., считая это упрощением, а о том, что такие-то лица в таких-то вопросах стояли на позициях конфуцианской, а в таких-то — на позициях других школ; так он расценивал и позиции Сан Хун-яна с его неоднократными ссылками на конфуцианские классические книги[112].

Настроенный более традиционно Чжан Ле [15а] (1977) считал, что спор на конференции 81 г. до н. э. в общем шел между идеями двух школ — конфуцианской и легистской, хотя при этом Сан Хун-ян обильно ссылался на конфуцианские классические книги, а конфуцианцы хвалили легиста (нам кажется, что точнее было бы сказать: легиста-эклектика) Чао Цо [16] (205?-154 гг. до н. э.)[113]. Не вполне убедительные попытки увидеть в некоторых мыслях спорящих сплав идей конфуцианства и легизма, образовавшийся в ходе становления эклектической господствующей феодальной идеологии при Хань, есть у Се Тянь-ю [16а] и Ван Цзя-фаня [16б] (1982)[114].

Дальше других пошел Ван Ли-ци. В 1983 г. он признал, что изображать ханьского У-ди и Сан Хун-яна как легистов — это упрощение; он представил дискуссию, разворачивающуюся в «Янь те лунь», как спор сторонников «пути истинного царя» (ван дао [17]) и «пути гегемона (или главы удельных правителей)» (ба дао [18]), идущий внутри конфуцианства, между «чистыми конфуцианцами» (чунь жу [19]) и «конфуцианцами-эклектиками (цза жу [20])»[115]. «Знатока писаний» и «достойного и хорошего человека» он считал пропагандистами идей Дун Чжун-шу [21]. Характеристики взглядов «канцлера» и его «писца» он не изменил[116].

В теории Ван Ли-ци 1983 г. верные положения сочетаются с сомнительными или даже неверными. Верным представляется установление сходства и связи между идеями Дун Чжун-шу и конфуцианцев из «Янь те лунь», а также использование терминов «путь истинного царя» и «путь гегемона» для характеристики взглядов конфуцианцев, с одной стороны, и «сановника», с другой. Это позволяет Вану соотнести спор 81 г. до н. э. с «политической программой» дома Хань, сочетавшей оба «пути», и рассмотреть каждого из императоров как отдававшего первенство либо одному, либо другому «пути» в этом сочетании: по Вану, если преобладал «путь гегемона», то становилась заметна легистская, если преобладал «путь истинного царя» — конфуцианская линия.

Ранее Вана и независимо от него в работах, опубликованных в 1976-1983 гг., мы тоже пришли к выводу о связи идей Дун Чжун-шу и конфуцианцев из «Янь те лунь»[117] и об эклектизме государственной доктрины дома Хань (как, впрочем, и дома Цинь), обусловленном, в частности, диалогом между сторонниками «путей» «истинного царя» и «гегемона», который велся в поисках равновесия между элементами обоих «путей»; как памятник этого диалога мы и предложили рассматривать «Янь те лунь»[118]. Поскольку мы выдвинули идею синтеза обоих «путей» в рамках ханьской государственной доктрины, а к этой мысли близка теория Вана, у нас не вызывает возражений и его взгляд на их соотношение внутри их сочетания как на неустойчивое, меняющееся в чем-то от царствования к царствованию.