Справедливость для виновных

На втором этаже послышался звук захлопывающейся двери, после чего на лестнице возникла бурчащая Тони, одетая в широкие домашние штаны и растянутый свитер:

– Поппи, я целое столетие тебя жду! – она замерла, увидев на пороге незваного гостя. – Нат?

– Привет, – смущенно отозвался юноша.

– Ладно, – вклинилась Пенелопа, обращаясь к своим бабушке и дедушке, – я помогу вам с ужином, пока ребята болтают.

Клод и Колетт отзывчиво кивнули, а затем троица удалилась на кухню, оставив парочку наедине.

– Что ты здесь делаешь? – недоуменно промолвила чародейка, все еще не сдвигаясь с места.

– Я хотел увидеть тебя, – Гринфайер младший принялся подниматься к собеседнице.

Тони вскинула брови:

– Мы, кажется, не виделись всего неделю… – она направилась в сторону своей комнаты.

– Что ж, это достаточно продолжительный срок…

– Да, сделаем вид, что я тебе поверила, – чародейка закатила глаза.

– Я совершенно по-другому представлял себе твоих бабушку с дедушкой, – признался юноша.

– Что ты имеешь в виду? – Леруа распахнула дверь и позволила спутнику войти.

Комната, по всей видимости, принадлежала не только Антуанетте, но и ее сестре – пространство было целиком поделено надвое. Вся левая часть, включая письменный стол и кровать, была умиротворенной и несколько блеклой, несмотря на обилие рисунков, расклеенных вдоль стены. Правая же часть была завешана множеством постеров и различных открыток, а на спальном месте там красовалось большое количество разноцветных подушек и плюшевых игрушек.

– Вы с Поппи совсем на них не похожи, – констатировал Нейт.

– Ах, ты об этом… Они родители моей мамы Манон, я же как-то говорила тебе о ней, да?

Гринфайер младший кивнул.

– Так вот и она, – девушка указала на одну из фотографий, висящих на стене.

Натаниэль пригляделся – на снимке была привлекательная молодая девушка с темными слегка вьющимися волосами и обаятельной широкой улыбкой. Над губой у нее была небольшая аккуратная родинка, которая так же отпечаталась на лицах ее дочерей, но куда менее заметно. Манон до невозможности была похожа на Клода и Колетт.

– Она очень красивая, – почти шепотом выдохнул юноша.

– Это правда, – чародейка беззлобно стиснула челюсть, а затем отправилась к другой части стены, – мы с Поппи пошли в нашу другую маму, Рианнон.

На один миг Гринфайер младший впал в ступор – он знал о том, что в Чарме однополые отношения были распространены, и никогда не являлись чем-то ненормальным, более того, здесь у таких пар была возможность завести детей естественным «магическим» образом. Просто юноша никогда не задумывался о том, что Тони и Поппи были плодом как раз такой однополой любви.

Он последовал к своей подруге, которая уже тыкала пальцем в другую фотокарточку. По его лицу тут же расползлась счастливая улыбка – рыжая курносая колдунья с большими глазами и волосами до плеч смотрела куда-то в сторону и смеялась.

– Вы точная ее копия.

– Почти… – задумалась Леруа. – У нее не было веснушек, да и брови у нас, как у Манон.

Натаниэль взглянул на Тони – чародейка смотрела уже не на фотографии, а куда-то сквозь них. Он впервые увидел, как ее радужки начали постепенно уходить в синеву из привычного зеленоватого цвета.

– Уверен, твои мамы были просто потрясающими, – постарался подбодрить ее юноша.

– Так и было, – переведя взор на собеседника, Антуанетта вынужденно улыбнулась, но ее глаза действительно стали возвращать себе серо-зеленый оттенок.

В комнату внезапно ворвался огромный рыжий каттуш, заставив Натаниэля тут же в ужасе прижаться к стене. Это был тот самый зверь, который чуть не растерзал чародейку во время нападения на коллегию.

– Какого черта?! – испуганно выкрикнул Нейт.

Девушка поспешила навстречу коту, виновато закусив губу:

– Ох, точно, я же не говорила тебе… – она ласково погладила животное и уселась вместе с ним на кровать.

– Не говорила, что приютила эту зверюгу?!

– Нат, такое дело, это наш каттуш…

– В каком это смысле – ваш? – уже спокойнее спросил юноша.

– Если быть на сто процентов точной – это каттуш моей мамы Рианнон. Его зовут Феникс, – она любяще почесала зверя за ушком. – Он жил с нами, когда мы с Поппи еще были маленькими, – девушка указала своему собеседнику за спину.

Гринфайер младший обернулся, и его взору предстал еще один снимок – одна из близнецов сидит верхом на большой рыжей кошке, пока другая весело улыбается чуть поодаль.

– Во время войны и нападений на жилые комплексы он сбежал… – с печалью в голосе сообщила чародейка. – Я думала, что больше никогда его не увижу, но затем случилось это нападение, и мы узнали друг друга.

– Так позже ты отыскала его?

– Да, во время патруля. Я решила привести его сюда, так как мы с Ником вечно пропадаем на работе.

– Что ж, он вроде бы выглядит достаточно безобидно… Сейчас по крайней мере, – юноша все еще с опаской поглядывал на Феникса. – Очень даже неплохой каттуш.

– Ладно, можешь уже прекращать свой спектакль, – она весело закатила глаза. – Что действительно тебя сюда привело?

– Я говорил с Ником… – он присел за ее письменный стол.

– О, нет, даже не начинай, – устало отмахивалась рыжая.