Спрятаться не поможет

– Кипяток справа, – лаконично проговорила женщина. Я расплатилась, взяла одноразовый стаканчик и налила горячую воду из кипятильника. Потом направилась к стене и заняла свободный столик, сидя за которым я могла услышать, о чем говорят девушки. Других посетителей в столовой не было – прозвенел звонок, возвещавший начало второй пары, поэтому все студенты училища были на учебных занятиях.

К счастью, никто из присутствующих в столовой не обращал на меня никакого внимания. Девчонки из группы Киры были увлечены едой и разговором, и, когда я уселась рядом с их столиками, студентки даже не стали беседовать тише. Я открыла контейнер с оливье и сделала вид, что ничего, кроме салата, меня не интересует. Сама же прислушалась к разговору девушек.

– Скорее бы практика! – говорила Катя Щеглова, девица с кисточкой в волосах. – Хочу пленэр! Хочу писать пейзажики, и чтоб рядом был айс-латте с ванильным ликером и вишневый торт с маскарпоне! Кстати, представьте, у нас будет бесплатная еда! Пятиразовое питание, и не надо дома ничего готовить! Сказка!

– Угу, будем только есть и спать, – поддержала ее Настя, полненькая староста. – Я, если честно, еду туда отдыхать. У меня уже голова не варит от всех этих заданий, еще работа и «арт-бук».

– И как у тебя времени хватает на все? – удивилась худенькая девушка лет двадцати с прямыми волосами и неправильными, несколько грубыми чертами лица. – Я перспективу вообще еще не делала, даже не знаю, у кого ее купить…

– Хочешь я тебе сделаю? – спросила Катя. – Все не обещаю, мне самой композу надо доделывать, Шаинскому вообще ничего не нравится. Но три задания, думаю, смогу нарисовать.

– О, супер! – воскликнула худышка. – За сколько?

– Ну, час моего времени стоит пятьсот рублей, – прикинула в уме Щеглова. – Для своих, конечно. Такие расценки устроят?

– Вполне, – пожала плечами девушка. – Ты когда сделаешь?

– После практики. Мне по перспективе надо сокращенную программу сдать, я ведь окончила архитектурный. Сегодня и завтра буду делать композу, перспективу я быстро нарисую…

– Слушай, а мне тоже можешь сделать? – подала голос блондинка со второго столика, как я поняла, это была то ли Рита, то ли Ева. – Хотя бы отражения, остальное я, может, как-нибудь сама осилю…

– Видно будет, – отозвалась Катя. Тон ее сменился – если с Настей и худенькой девушкой она говорила нормально, по-приятельски, то сейчас в ее голосе послышались надменные нотки. Я поняла, что к некоторым людям Щеглова относится свысока, похоже, она тщательно выбирает круг своего общения. За вторым столиком, помимо Риты с Евой, сидела еще одна девушка, на которую я в мастерской не обратила внимания. Она была невысокого роста, с длинными распущенными волосами, одетая в свободную рубашку и джинсы. В ее внешности не было ничего примечательного – на такую посмотришь и сразу забудешь, как она выглядит. Девушка все время молчала, сидела с отсутствующим выражением лица и изредка ковыряла свой салат. Я вспомнила, что Кира говорила про Лену – странную студентку, которая постоянно ходит к психологу, незаметно приходит в училище и уходит «по-английски». Наверняка это и была она, решила я про себя. За столиком вместе Катей и Настей сидели, по всей видимости, Оля и Маша. Оля – скорее всего, полная молодая женщина в серой футболке и джинсах, а Маша, соответственно, худышка с некрасивым лицом. Осталось только выяснить, кто из двух подружек – Рита, а кто – Ева, и всех одногруппниц Киры, присутствующих сегодня в училище, я запомню.

Катя продолжала болтать о лагере и бесплатной кормежке – я сделала вывод, что Щеглова очень любит поесть, Настя охотно поддерживала беседу. Маша и Оля тихо переговаривались – обсуждали композицию. За все время, что я наблюдала за одногруппницами Киры, никто из них не произнес ничего о самой Кире. Вопреки моим ожиданиям, мою клиентку не обсуждали, про нее не сплетничали. У меня создалось впечатление, что Киру вообще не замечали. Конечно, я не рассчитывала на то, что девчонки станут советоваться о том, как бы еще насолить трудолюбивой одногруппнице – это было бы слишком глупо с их стороны. Но я надеялась, что из разговора девушек мне удастся выяснить хотя бы, как они относятся к Кире. Увы, мои ожидания не оправдались. Студентки доели свой завтрак, или обед, Маша посмотрела на часы и заявила, что надо возвращаться в мастерскую – а то Шаинский опять станет ругаться. Девушки встали из-за столиков, взяли подносы и отнесли их на стойку для грязной посуды, после чего покинули столовую. Я доела свой салат и залпом выпила уже остывший кофе, по вкусу напоминающий что угодно, только не мой любимый бодрящий напиток. Повара даже не посмотрели в мою сторону. Я вышла из столовой, раздумывая о своих дальнейших действиях.

Итак, я поговорила с преподавателем Киры и подслушала беседу ее одногруппниц. Конечно, мне бы очень хотелось побеседовать с Елизаветой Юрьевной, психологом, но так как она была на больничном, я ничего не могла поделать. Единственное, что мне сейчас оставалось – это записаться на курсы рисования и живописи при училище.