Спрятаться за цветами

Марина и Николай смотрят друг другу в глаза.

– Может, я кажусь тебе смешным, самонадеянным, но я слов на ветер не бросаю. Я впал в панику, когда ты уехала. Больше этого не повторится. Я не откажусь от тебя никогда!

– Я хочу проводить тебя до поезда, – шепчет Марина.

Москва – Ленинградский вокзал

На вокзале сильный ветер треплет брезентовые продовольственные палатки, мелкий снег закручивается поземкой по пустынному перрону, на котором стоят солдат и девушка, держась за руки, не обращая никакого внимания ни на ветер, ни на надвигающуюся метель. Это прощаются Николай и Марина. Медленно подают поезд. Он шипит и подергивается.

– Как странно! Я провожаю тебя на похороны человека, о котором никогда не думала и ничего не знаю, но я благодарна ему. Без тебя было бы пусто в моей жизни, – грустно говорит Марина.

– Ты будешь меня ждать? – спрашивает Николай, согревая ее руки своим горячим дыханием.

– Буду, – тихо звучит голос Марины под порывами ветра, – я буду тебя ждать! – повторяет она еще раз.

Поезд стремительно набирает ход. Николай стоит в тамбуре и курит. За окном мелькают дома, улицы, машины, и наконец городской пейзаж сменяется бесконечным лесным массивом, который заслоняет собой московские многоэтажки.

Воинская часть – казарма – ноябрь – 1999 г.

– Ну, Колян, осталось всего два дня – и домой! – радостно пританцовывает смешной невысокий рыжий парень и, взяв в руки гитару, поет:

Прощай, чужбина, всему отбой,
Встречайте сына, спешу домой…
На дембель, на дембель, на дембель!

– Дайте новости послушать! – кричит солдат, припавший к радиоприемнику.

– Ну чё там слушать? Главная новость – дембель на носу! Понял? – опять кричит рыжий и выходит из казармы.

Звук радиоприемника усиливается, и четко звучит голос диктора.

Николай вынимает из тумбочки свои личные вещи, среди которых письма Марины, и вдруг замирает. Он слышит сообщение по радио: «Тело актрисы Марины Черкасовой было найдено в ее собственной квартире на кровати. Следов насильственной смерти не обнаружено. На полу найдена пустая емкость от сильнодействующего снотворного препарата…»

Николай встает и вдруг перестает слышать радио. В его голове звучит голос Марины: «Я буду тебя ждать, я буду тебя ждать, я буду тебя ждать…»

Военная часть – улица – день

Николай выбегает на улицу в одной гимнастерке и бежит. Он бежит, подставляя лицо встречному ветру, тяжело дыша, пытаясь подавить в себе дикий мужской плач. Неожиданно рухнув на землю, он вдруг издает громкий крик, похожий на волчий вой, и тут же затихает, сильно зажмурив влажные глаза. Он хватает рукой пожухлую траву и с силой сжимает ее. Его никто не слышит. Вокруг нет никого.

Он лежит на земле и смотрит в небо. В это мгновение над ним медленно проплывает белое облако, рассеиваясь и постепенно исчезая.

Москва – театр – гримерная – день

Николай стоит перед дверью гримерной. Он стучит, но никто не откликается. Не дождавшись ответа, он открывает дверь, входит и видит, как Люся собирает с пола рассыпавшуюся косметику. Она поднимается и бросается к Николаю навстречу.

– Коля, дорогой, у нас такое горе! – плачет она.

Николай держит ее за руку, а она никак не может остановить свои слезы. Николай усаживает ее на стул, и Люся начинает говорить.

– Ты прости меня, Коля, что я тебе не сообщила. Я вообще ничего не соображала! Эта трагедия свалилась как снег на голову.

– Я по радио услышал об этом, но раньше не мог приехать, – спокойно отвечает Николай и присаживается на табуретку спиной к окну. Он достает из пачки сигарету и закуривает, глубоко затянувшись. Люся смотрит на него и молчит. Она нервно потирает руки, то и дело вытирая глаза. Николай первым прерывает молчание.

– Люся, что случилось?

– Я не знаю точно. – Она замолкает и испуганно смотрит на Николая.

– Люся, я прошу, скажи что-нибудь! – настойчиво просит Николай.

– Я не могу здесь об этом говорить. Давай выйдем отсюда. Пройдемся.

Люся набрасывает на себя плащ, и они выходят из гримерной.

Москва – бульвар – день

Они медленно идут по бульвару совершенно одни. Единственные участники их разговора – холодный ноябрьский ветер да опавшие, шелестящие под ногами листья.

– Коля, об этом разговоре никто не должен знать, – запинаясь, произносит Люся.

– Я понимаю.

– Я думаю, это не самоубийство. Ты ведь ничего не знаешь! Марина просила ничего не сообщать тебе.

– Ты о чем? – удивленно спрашивает Николай.

– 12 сентября, спустя восемь месяцев после вашей последней встречи, Марина родила девочку, очень слабенькую. Недоносила. У нее на сердце две дырочки обнаружили.

– Это моя дочка? – спрашивает Николай, останавливаясь.