Спросишь опять - отвечу “да”

Весь день, всю неделю, всё лето он чувствовал себя как флюгер, дико вращающийся во всех направлениях. Теперь, будучи здесь, он всё уладит, избавится от холода, который чувствовал между лопатками четыре года, скажет матери, что любит её, несмотря ни на что, и попытается разобраться, любит ли она его.

Он, наконец, собрался с силами, подошёл к сотруднику регистратуры и объяснил, кто он, и к кому приехал. На станции он купил кока-колу в автомате и всё это во время сжимал её в руках. Он боялся её открыть, подозревая, что она может взорваться от нескольких часов тряски. Поэтому он поставил её на узкий выступ вдоль нижней части приёмного окна, пока сотрудник регистратуры щурился на экран своего компьютера.

“Первый раз здесь?” - спросил он. И прежде чем Питер успел ответить, сказал: “Никаких фотоаппаратов, записывающих устройств, табачных изделий, лекарств, наркотиков, включая лекарства по рецепту, инсулина, шприцов. Никакого оружия, химикатов, личной собственности, включая ключи и документы. Никаких кассет и дисков, плейеров и наушников. Никаких электрических зубных щёток или электрических бритв. Никаких металлических столовых приборов, никаких кофеиновых напитков”. При этом он посмотрел на кока-колу Питера.

“Никакой однотонной одежды или одежды с однотонными заплатами. Никакой краски, ручек, маркеров, ножниц, вязальных спиц, гирь, магнитных устройств”.

Он дал Питеру несколько секунд, чтобы переварить эту информацию. “Что у тебя из этого есть?” - сказал он.

“Ничего” - сказал Питер. Он бросил неоткрытую кока-колу в мусорное ведро рядом со столом, и она упала туда с тяжёлым стуком. Он так сильно вспотел, что не мог поднять руки, опасаясь, что у него разводы подмышками.

“Повторите пожалуйста имя пациента?” - мужчина наклонился ближе к монитору.

Питер повторил и попытался понять, что происходит, когда мужчина сжал себе переносицу и зажмурил глаза. Он предложил Питеру присесть, потому что надо было позвонить наверх.

“Какие-то проблемы?” - спросил Питер.

“Просто посиди”.

Женщина, на вид старше его матери, тоже ждала в приёмной. У неё на коленях лежали две огромные сумки с печеньем и прозрачный пакет с зубной пастой, флоссом и одноразовыми станками.

Питер переживал, что у неё отберут бритвенные лезвия.

Питер был в футболке и шортах, но от волнения всё равно сильно потел. Через несколько минут ожидания он зашёл в мрачный мужской туалет и бумажными полотенцами вытер лоб, шею и подмышки. На обратном пути он спросил в регистратуре, не вызывали ли его, пока он был в туалете.

Он прождал ещё сорок минут, наблюдая, как другие посетители проходят через двойные двери. Через мутные стёкла он видел, как охранники просматривали сумки посетителей на свет, перебирали их содержимое, и время от времени что-то откладывали в сторону. Он снова подошёл к окошку, и мужчина сказал, что ему надо ещё подождать.

Уже наступил вечер. Скоро придёт время ужина. Разрешают ли пациентам встречаться с посетителями во время ужина?

Он прислушивался ко всем звукам, пытаясь почувствовать её присутствие в здании. Всякий раз, представляя мать, он видел её одиноко сидящей в какой-то комнате.

Он вспомнил, как много лет назад она сидела на краю его кровати и рассказывала ему про соседского петуха, который весь день кукарекал. Она думала, что это очень странно, пока не узнала, что все петухи кукарекают целый день. Люди обычно слышат их только при восходе солнца, потому что на рассвете всё вокруг так тихо.

“Но ты же заметила, что он кукарекает весь день” - сказал он - “Неужели только ты обратила на это внимание?”

“Только я” - ответила она.

В конце концов, прозвучал звонок, и через двойные двери вышел человек с уставшими глазами и госпитальным пропуском, болтающимся на шее.

Он подозвал Питера, положил руку ему на плечо, и отвёл его к горшку с пальмой, подальше от других посетителей. “Боюсь, твоя мама не может с тобой сегодня увидеться” - сказал он, и Питер энергично кивнул, как будто именно этого и ожидал.

Ради него они были готовы немного нарушить правила посещений - Питер не записался на приём заранее, не прошёл требуемый период ожидания. Но его мать просто не была готова к визиту.

“Она не может меня видеть или не хочет?” - спросил Питер.

“Попробуй приехать через несколько недель” - сказал мужчина, уклоняясь от ответа - “Договорись с ней о конкретной дате. Заранее предупреди, чтобы она могла бы подготовиться”.

“У неё всё хорошо? Пожалуйста, скажите мне”

“Просто попробуй приехать ещё раз. Зарегистрируйся сначала. Сделай всё по правилам. Тогда ...”

Но Питер уже не слушал его. Он знал, что не приедет через несколько недель.

Что-то занесло его в автобус тем утром, и он чувствовал, что это больше не повторится. Поездка обратно в общежитие заранее казалась невероятно долгой - автобус даже не останавливался в Эллиотте. Ему придётся сойти в маленьком городке, ближайшем к колледжу, а оттуда доехать на такси.

Он поблагодарил госпитального сотрудника и, выйдя из больницы, пересёк просторную лужайку.